Она опустила блокнот, посмотрела на собственный рисунок и вздохнула. Тут же нос защекотало яблочным воспоминанием, перед глазами промелькнуло серебристое от снега поле и рука, держащая смятую сигарету. Арина затаилась в надежде уловить ещё что-нибудь личное дедушкино, но воспоминание развеялось, словно туман. Вздохнув, она снова подняла блокнот.

– Это гармонь Лёхача без самого Лёхача. Он ещё в Москве. Звонил недавно с телеграфа. Вроде скоро вернётся. – Снова зашелестели страницы. – Это Селёдка…

За спиной раздался голос Филиппа:

– А это Афганец? Надо же! Похож.

Блокнот выпал из рук Арины прямо на траву. Филипп поднял его и бросил короткий взгляд на яблоню.

– Прости. Не хотел напугать.

– Что ты тут делаешь?

– Искал Настёну. Бабушка Вася сказала, что она в сад убежала.

– От тебя?

Филипп замялся.

– Кажется, она на Ксюшу обиделась.

Арина прижала закрытый блокнот к животу и замотала головой.

– Здесь её точно не было. Я не видела, – закончила она уже не так уверенно. Настёну она вполне могла проворонить, слишком глубоко погрузилась в воспоминания.

Филипп вгляделся в цветущие деревья.

– Может, в дом пошла.

– Может. – Арина смотрела на него снизу вверх, но при этом с вызовом, всем своим видом транслируя угрозу.

– Никому не говори.

– Что ты так красиво рисуешь? – Он едва улыбнулся. – Очень красиво. Ксюша в школьном конкурсе художников собирается участвовать, но ей до тебя далеко. Афганец один в один получился. Даже взгляд вооружённый.

– Спасибо, – нехотя выдавила она благодарность.

На краю сада мелькнул силуэт, Филипп сощурился.

– Кажется, нашлась моя пропажа.

Он осёкся, будто хотел что-то добавить, но промолчал и пошёл в сторону забора. Арина несколько минут смотрела ему вслед, пульс неспешно успокаивался, а с горячих щёк медленно сползал румянец.

Снова открыв блокнот, она нашла портрет Афганца. Придвинула ближе, отодвинула, повернула, попыталась представить, как увидел рисунок Филипп. Вроде бы похож. Точно похож. И не только из-за крюка вместо руки. Взгляд его, пронзительный и немигающий, в сочетании с улыбкой просто злодейский. Как сказал Филипп, «вооружённый». Афганцем звали тренера по рукопашном бою. Он действительно когда-то побывал в Афганистане и потерял там левую кисть.

Был в жизни Арины период, когда она назло родителям и моднице Вероничке пошла в «драчливую» секцию. Очень уж хотелось быть не как все и стать причиной озадаченных перешептываний. Родители вообще не отреагировали на её взбрык, даже порадовались, что она решила заняться спортом, а Вероничка была просто в ужасе. Ещё бы! Тренер – страшный безрукий монстр – заставлял отжиматься на кулаках и ругался матом. Афганец учил не приёмам, он их в принципе не знал, учил безопасно падать, не бояться бить в лицо и терпеть боль. Кроме Арины в секции занимались ещё две девчонки, обе пришли туда из-за её брата. Лёшка и Филипп попали к Афганцу четыре года назад. Их вполне устраивала бессистемная система обучения дворовой драке, гордо именуемой рукопашным боем.

Девчонки убежали после первой тренировки, Арина же задержалась и получила прозвище Дуся-агрегат. Она всё время ходила в синяках и ссадинах, через пару месяцев нарисовала всех подопечных Афганца и решила, что с неё хватит. Именно в полуподвальном зале она впервые обратила внимание, что Лёшка и Филипп не только у девчонок пользуются популярностью, с ними охотно дружили и другие ребята. Что-то в них было такое, притягивающее к ним людей. Вроде разные, но они дополняли друг друга. Лёшка отличался смешливостью и непоседливостью, ему не хватало налёта джентльменства, за который Филипп получил кличку Француз. Для того отодвинуть стул и придержать двери было нормой поведения, при девчонках он никогда не ругался матом, хотя точно умел, и всегда носил в кармане платок. Вдвоём они представляли собой оружие массового поражения девчоночьих сердец: загорелый, зеленоглазый блондин и бледнокожий черноглазый брюнет. Спортивные, драчливые и в джинсах, Лёшка в варёнках, а Филипп в модных чёрных.