.....

Предупреждение, сделанное умным мужчиной, убеждённым в злодейской сущности магистра, усилило сомнения Ани в её верной оценке главного надсмотрщика северных областей королевства. Возможностей присмотреться к нему получше у неё не имелось: хоть Аня и общалась теперь с представителями верхних слоёв местного общества, но сильные родовитые маги были людьми совсем другого круга. Магистр не был замечен ни в театре, ни на приёмах, ни на ярмарках. Он занимался делами в своём особняке и в кабинете в городской управе, с местным обществом ни в какие контакты не вступал, за что это самое общество было ему глубоко признательно.

Если магистр и планировал посвататься к какой-то несчастной девушке, то об этом сведений не имелось, как и о том, какой тип свадьбы он предпочтёт: простой или магический. Аня из профессионального интереса прочитала в библиотеке все сведения, что смогла найти о свадьбах, и выяснила, что для пары магов возможны два варианта бракосочетания: обычный, как у всех простолюдинов, и освещённый магией союз. Сам ритуал второго варианта мало отличался от первого, за одним «но»: ответы жениха и невесты на стандартные вопросы священника должны были быть положительными и исключительно честными, иначе магия не подтверждала их и союз не заключался. То есть, скажет невеста «нет» – и никакой свадьбы не будет. Или скажет «да» недостаточно уверенно – и связующие пару магические нити покраснеют, осыплются искрами и брак опять не заключён.

«Жаль, все пары не проверяются таким образом, тогда бы и антисваха была бы не нужна», – подумала Аня, листая подборку газет и беря на заметку, что магический союз даже маги заключают крайне редко: видно, и у знати невесты плачут.

На заметку взяла она и строжайший запрет на брачные союзы магов с простыми людьми: для смешанной пары попытка честно обвенчаться каралась смертной казнью для всех троих – жениха, невесты и священника, рискнувшего провести подобный ритуал. Во избежание ошибок и недогляда в каждом храме имелись артефакты, определяющие наличие магических сил в человеке, и если у священника возникали сомнения, он обязан был проверить обоих брачующихся.

Стало ясно, отчего слова «полукровка» и «бастард» употреблялись здесь как синонимы!

В отличие от регулярных сообщений о свадьбах известных лиц, о ритуальных убийствах ничего не писалось. Сведения о новом убийстве, совершённом фанатиками рядом с Эзмером, просочились в город опять-таки в виде страшных слухов: и Докс и магистр, вылетавшие на место преступления, молчали как рыбы.

Дожидаясь вестей от Оскара и часто просыпаясь в испарине от жарких снов с участием магистра, Аня перечитала все книги, в которых хотя бы вскользь упоминались василиски. Собравшись с духом, она попробовала превратиться в крылатую змею в своей комнате, но вместо устрашающего василиска у неё вышла довольно миленькая чёрная змейка с тонкими прозрачными крылышками. Прям стройная змеиная фея пятиметровой длины! Летать эта форма не умела, убивать взглядом – тоже: ни одна жужжащая в комнате муха не пала жертвой эксперимента. Последнее искренне расстроило Аню, поскольку отсутствие фумигаторов доставляло массу неудобств, а так было бы хорошо: глянул на муху – нет мухи, посмотрел на комаров – нет комаров!

«М-да, лишена я тяги к величию: кто-то мечтает с помощью василиска власть захватить, а я – комаров истребить!» – хмыкнула про себя Аня после ряда неуспешных попыток изобразить действующего василиска. Похоже, эта функция включалась только бессознательно или в режиме защиты, но оставался и другой вариант: каменного волка сотворила не она. Вариант, конечно, малоубедительный, но ведь перепись василисков в королевстве не проводилась! Мало ли, сколько их в последнее время воскресло?! А сны – они всего лишь сны и есть, может, у неё пробудилась способность к ясновидению? Контрольные метки на двери и окне уже две ночи оставались нетронутыми. Правда, и снов про полёты и убийства больше не было...