Граф, глядя на лицо судьи, понял, что что-то происходит совсем не так, как им было хитроумно задумано. Снова подскочил со своего места, подбежал к столу судьи. Выхватил у него из рук документы, причем достаточно бесцеремонно, и стал их сам изучать. В обычной ситуации ни один судья бы такой наглости не потерпел.

Но этому судье сейчас было не до таких тонкостей. Он спокойно снес это оскорбление, явно отвлеченный на то, что лихорадочно просчитывал варианты, как ему действовать дальше. А граф тем временем нервно просматривал показания своего помощника. При этом что-то бурчал под нос и время от времени злобно посматривал на меня.

Наконец, судья принял хоть какое-то решение.

– В рассмотрении дела объявляется конфиденциальное совещание сторон для изучения возможности примирения, – громко заявил он. – Прошу покинуть зал всех лиц, не имеющих прямого отношения к этому делу.

Немногочисленные зеваки, недовольно гудя, поднялись со своих мест и вышли из судебного зала. Я кивнул Джоан и грандмагам, они тоже последовали за публикой.

– Приставы, выйдите за всеми, закройте за собой дверь и убедитесь, что никто не подслушивает, – велел судья.

Вот мы и остались втроем в зале.

– Граф Вартегский и Эрегарский, и граф Вагриус, – сказал судья, – не желаете ли решить ваши разногласия миром?

– Может быть, вам тоже стоит выйти на время, судья? – спросил его я.

Судья нимало не оскорбился, что было весьма разумно с его стороны, ведь дело, которое он считал уже решенным, для него внезапно обернулось огромными проблемами. Так что он без единого возражения вышел, словно формально и не главный в этом помещении. Только в другую дверь, свою собственную, которая имелась непосредственно за трибуной судьи.

– Ну что, сосед, договариваться будем? – довольно бесцеремонно сказал я Вагриусу, раз уж он первым перешел на «ты». – По-соседски, на выдвинутых мной щедрых условиях.

– Это где же ты в них увидел щедрость? – недовольно окрысился мой противник.

– Ты задумал аферу против меня, и она провалилась, и я просто-напросто требую то, что ты сам хотел содрать с меня. Заметь, я не задираю цену, не налагаю дополнительный штраф. А ведь мог бы. Признаний твоего помощника хватит для того, чтобы посадить тебя в королевскую тюрьму…

Конечно, возразить на такое Вагриусу было нечем. Но как же его ломало! Все его коварные планы слишком стремительно потерпели полный крах. И с этим ему было очень тяжело смириться. Решил ему помочь…

– Я на самом деле очень не люблю, когда против меня затевают такого рода аферы. И обычно это заканчивается для того, кто этим занимается, гораздо печальнее. Ты можешь отделаться деньгами сугубо по одной очень важной причине…

– Какой же? – Граф вынужденно терпел мой пренебрежительный тон, но видно было, что дается ему это нелегко.

– Очевидно, что именно такой была задумка вашего короля, когда он дал мне это имение. Почему именно его? Почему именно то имение, которое просил его канцлер для своего родственника? В особенности, зная мою репутацию дуэлянта?

В глазах Вагриуса появилось понимание.

– Вот именно… – продолжил я. – А я терпеть не могу, когда мной пытаются манипулировать. Похоже, ваш король хотел, чтобы мои соседи умылись кровью. Или хотя бы один конкретный сосед. Не хочу его радовать, выполняя его замысел. Так что предлагаю сделать так – начнем отношения с чистого листа. Будем самыми лучшими соседями на свете. Я тут бываю нечасто, поэтому буду рад надежному соседу, что всегда придет на помощь моему управляющему. Ну а чтобы не было никаких неясностей, все, что я добыл к этому суду, будет храниться у моего юриста. Если со мной что случится, то при малейших сомнениях, что в этом есть твоя роль, вся информация, предъявленная на этом суде, отправится прямиком к королю… Мы поняли друг друга?