– Да вы не расстраивайтесь, – заметив скисшее лицо Лени, посоветовала девушка. – Зато соседи уже все обсудили и друг друга сто раз обо всем расспросили, и я бы вам посоветовала сходить в одиннадцатую квартиру. Там у нас живет Клара Игнатьевна Бем. Очень примечательная особа. Она у нас вроде местного предводителя жильцов, – усмехнулась девушка. – Все про всех знает, во все дела нос сует, всех жизни учит, и вообще. Весьма выдающаяся личность.

– А вас как зовут? – поспешил уточнить напоследок Леня.

– А меня зовут Леля Дятлова. Но я, к сожалению, ничего не видела, учебник, лежа в кровати, штудировала.

Леня девушку послушался и пошел на пятый этаж к предводительнице местных «команчей». Признаться, идя в одиннадцатую квартиру, Леня ожидал увидеть суровую статную старуху с зычным голосом, похожую на гренадера. И был страшно изумлен, увидев крошечную благообразную старушонку в мелких седых кудельках, с ласковым взглядом выцветших водянисто-бесцветных глаз, в платьице с кружевным воротничком.

– Вы ко мне? – тоненьким слабым голосом поинтересовалась старушка.

– Мне бы Бем Клару Игнатьевну, – с сомнением проговорил Леня.

– Это я и есть. С кем имею удовольствие беседовать? – с нескрываемым удовольствием поинтересовалась старушка.

– Старший лейтенант Сергеев, уголовный розыск.

– Проходите. Давно жду.

Квартира Клары Игнатьевны была такая же крошечная, как и сама хозяйка. Крошечная чистенькая кухонька. Крошечная комнатка с кружевными вязаными салфеточками, с геранью на подоконнике, скатертью, украшенной кистями и вышивкой, старомодными слониками на буфете и фотографиями в резных деревянных рамочках на стене. «Уютное гнездышко девицы на выданье», – отчего-то пришло в голову Лене.

– Присаживайтесь, – любезно пригласила Клара Игнатьевна. – Моя горница. – Клара Игнатьевна с любовью оглядела комнату вслед за гостем. – Вы не поверите, но в блокаду ни один снаряд даже рядом с нашим домом не упал, ни одна зажигалка на нашу крышу не упала. А на чердаке у нас запас дров был, сосед один еще до войны складировал, а сам потом в эвакуацию отбыл. Очень нас выручил. Пережили самое страшное, – часто моргая глазками, поделилась Клара Игнатьевна.

– Гм. – Леня кивнул головой, приготовившись выслушать еще один долгий не относящийся к делу рассказ. – Повезло.

Но Клара Игнатьевна на удивление с воспоминаниями закончила и перешла прямо к делу:

– Так, значит, ограбили Баженовых? А я Клавдии давно говорила: заведи собаку или уж замки посерьезнее поставь. Хотя что замки в наше время, дверь вместе с замками вынесут. Допрыгались. Коллекционеры, – с ноткой злорадства проговорила Клара Игнатьевна, и тут из «божьего одуванчика» превратилась в старую ведьму. Глаза злобно сверкнули, и челюсть щелкнула как-то очень плотоядно.

Леню даже передернуло. Но уже в следующее мгновение все развеялось, как дым.

– Бориса Владиславовича жалко. В его возрасте такое. Охо-хо. Ну да что делать, даст бог, выздоровеет. Так когда, говорите, это случилось?

– Примерно с восьми утра до часу.

– Та-ак, – задумалась Клара Игнатьевна, перебирая кисти на скатерти. – С утра, понятно, народу много шло. Детишки в школу, взрослые на работу, молочницы с бидонами по квартирам. Чужого бы заметили, – очень здраво рассудила старушка. – Надо думать, после девяти, даже, пожалуй, с половины десятого. Матрена с Софьей в это время как раз по домам расходятся. Это соседки Баженовых. Они как внуков в школу проводят, молочницу встретят, так и стоят у подъезда по часу, языками чешут.

А Клара Игнатьевна и впрямь оказалась не промах. Ей бы к ним в УГРО.