Сам я, конечно, не говорил с ним так много, но знал, что злые духи проявляются вовсе не на этой стадии.
А вот ты выйди с ним на улицу, подумал я.
Надо сказать, что Сабрина привезла с собой целый набор лакомств для щенков, купленный в зоомагазине. И вот, взяв Локи на руки, она вышла с ним на улицу.
– Только взгляни на это солнышко! Послушай, как славно поют птички! Они так рады видеть тебя, Локи!
Сабрина опустила его на лесную дорожку и чуть потянула за поводок. Локи застыл на месте.
– Ну давай, малыш, пошли гулять!
Я знал: еще немного, и он взбесится.
Но вместо того, чтобы продолжать тянуть за поводок, Сабрина подошла к Локи и легла рядом с ним на землю.
– Ты храбрый пес, Локи! Представляю, как нелегко тебе с этим поводком. Смотри, у меня есть кое-что вкусненькое для тебя.
Локи оживился, завилял хвостом и подошел к ней ближе.
– Ты сделал первый шаг, Локи! Вот молодец! А это тебе в награду.
Хрум, хрум…
Сабрина не скупилась на похвалы и печенье.
– Ты замечательный малыш, Локи. Такой славный и смелый. Это тебе награда за храбрость.
Хрум, хрум…
Через некоторое время Сабрина села на корточки рядом с ним, продолжая кормить щенка лакомствами. А потом и вовсе встала и сделала пару шагов.
Я смотрел на них с замиранием сердца.
Сабрина не тянула за поводок. Она шла вперед черепашьим шагом, и Локи – о чудо! – шагал рядом.
– Умница, Локи! Молодец!
Новая порция печенья.
Хрум, хрум…
Как будто и не было злых духов, доводивших щенка до исступления. Сабрина ни разу не натянула поводок, и Локи мирно шагал рядом. Вверх по холму, затем вниз. Через сотню метров она вручила поводок мне, и щенок не протестовал. Ему нравилась эта прогулка.
Сабрина остановилась на цветущей поляне, Локи тоже замер, чтобы полюбоваться вместе с нами. Затем мы – все втроем – направились к дому. Снова лакомства. Славный пес, Локи! Хороший щенок!
– Позвони, если вдруг возникнут проблемы, – сказала она на прощание.
– Я так признателен, просто слов нет, – заметил я. – Это же настоящее чудо! Огромное тебе спасибо!
Нет, Сабрина не дрессирует собак.
Просто она умеет любить.
Чего я боюсь?
Сейчас я понимаю, что многие важные вещи мне следовало бы усвоить еще в школе.
К примеру, раньше я не задумывался над тем, почему люди гневаются или сердятся (я просто старался избегать таких ситуаций, не зная, как правильно реагировать). Теперь же мне ясно, что гнев – это не что иное, как страх. А страх всегда связан с боязнью что-то потерять.
Сам я почти никогда не злюсь, но если такое случается, тут же спрашиваю себя, что именно я боюсь потерять. И ответ мне становится ясен практически сразу. Я боюсь утратить свободу. Боюсь утратить право быть самим собой. Боюсь лишиться своей независимости или общества близкого человека.
Ведь себя не обманешь. И такой ответ обычно прост и понятен: «Я боюсь потерять то-то и то-то…» А дальше я могу принять это или не принять, могу бороться (чего физически мне еще не приходилось делать) или бежать – что ж, в этой жизни у меня свой опыт отступлений.
К счастью, мне, даже когда я служил в ВВС Соединенных Штатов, никогда не приходилось стрелять по живым людям… только по неодушевленным железкам в какой-нибудь пустынной местности. Не помню, чтобы я злился во время полета, – бывало, конечно, страшно, но страх этот никогда не перерастал в гнев.
Гнев – это боязнь что-то потерять.
Я рад, что усвоил этот важный урок. Как говорится, лучше поздно, чем никогда.
Пожалуй, единственное, что может меня зацепить, – это угроза для моей жизни или для жизни близких мне людей. Но ничто не угрожает сейчас моим друзьям – да и моей жизни тоже.