Так почему же ты все усложняешь?

– Я… не хочу, – говорит ангелочек.

Мои брови издевательски взлетают вверх.

– Ты не хочешь, – повторяю я.

Ее щеки очень правдоподобно покрываются румянцем. Восхитительная игра! Если бы я не был уверен на все сто процентов, что искренних женщин не существует, я бы сейчас ей поверил.

– Я считаю это… неподобающим, – упрямо твердит ангелочек, вперив глазки в пол.

– А что неподобающего ты видишь в моем предложении?

Разговор предстоит занятный. Поэтому я прохожу внутрь, притягиваю ближайшее кресло и удобно на нем устраиваюсь, закинув ногу на ногу.

– Это… неправильно. Я стажер и я должна быть с другими стажерами.

– А я – хозяин этого офиса и твой босс, и я говорю, что ты будешь сидеть в одном кабинете со мной. Чье слово сильнее?

Она вскидывает на меня свой кукольный взгляд. Хороша, чертовка. Одни ресницы чего стоят. Длинные, пушистые, изогнутые. Как у фарфоровой куколки.

– Кирилл Евгеньевич, – она еще пытается отбрыкиваться, – пожалуйста. Если вы будете так себя вести, пойдут слухи…

Хохочу. Искренне, весело.

– По-твоему, меня волнуют слухи? Знаешь, чего только обо мне не говорят за спиной? Что я жесток, что я зверь, что я бессердечный кусок льда. Думаешь, меня сильно волнует, что теперь к этому добавятся слухи о том, что в моем кабинет сидит стажерка?

– Вас – нет, – ангелочек краснеет, но упорно продолжает твердить свое, – но меня – да. Ведь говорить будут и обо мне тоже.

А вот это интересно.

– Переживаешь за свою репутацию?

Она кивает.

– Но всего десять минут назад ты оставалась наедине с мужчиной, который собирался тебя поцеловать, – маскирую злость весельем, – чем же это отличается от того, что тебе предлагаю я?

Она теряется. Смотрит на меня, на этого долговязого, который посмел тянуть к ней лапы. Будто надеется, что он ее защитит. Только долговязый, правильно оценив шансы, молчит в тряпочку.

И ангелочек проигрывает эту битву.

– Х-хорошо, – убито выдавливает она из себя, – я… я буду работать из вашего кабинета. Но…

Я, уже вставший, бросаю на нее хищный взгляд, заинтригованный тем, что она смеет ставить мне условия.

– Пообещайте мне… Пообещайте, что когда я получу место, я вернусь обратно сюда. В этот кабинет.

Свалю от тебя подальше, читается в ее словах. Склоняю голову. Забавная ты девочка. И игры у тебя занятные. Только непонятные. Полагаю, ты выбрала другую стратегию. Вместо того, чтобы открыто предлагать меня себе, решила заинтересовать. Демонстративно обратив внимание на другого и игнорируя меня.

Что ж, пойду у тебя на поводу.

– Конечно, – обещаю я мягко, – если ты получишь постоянное место… можешь вернуться сюда.

Она хмурит бровки. Да, ангелочек, я не зря сказал «если», а не «когда». Хочешь получить место? Соблазни меня. Я даже облегчил тебе задачу. Взял к себе, чтобы ты могла воспользоваться всем своим арсеналом женских уловок. А твоя задача – не оплошать. И с умом использовать оставшиеся четыре дня.

Звонок. Смотрю на вызов. Это Довлат. Интересно. Принимаю вызов.

– Жду тебя на нашем месте.

Короткие гудки. Хмыкаю. Оборачиваюсь к парочке за спиной.

– Рабочий день окончен, – произношу властно, – все по домам.

Они переглядываются, как нашкодившие дети. Молча берут вещи и тянутся к выходу. Провожаю ангелочка взглядом. Затем спускаюсь на парковку и еду на наше с Довлатом место.

Довлат – это Довлатов Виктор. Мой спарринг-партнер, заклятый друг и конкурент. Для всего бизнес-мира мы с ним – две соперничающие друг с другом акулы, вырывающие лакомые куски друг у друга из пасти.

И только очень ограниченный круг лиц знает, что мы с ним давно и полюбовно поделили сферы влияния. Лишь периодически щелкаем друг друга по носу, чтобы не расслабляться.