А руки мои до сих пор на плечах Котова, а его руки на моей талии.

— Вы кто? — Макс обращается к Мише. — Что вы себе позволяете? — цедит сквозь зубы.

В смысле?! Я дар речи теряю от возмущения. С чего Максим Викторович решил, что может тут командовать?! Или это синдром большого босса?

— Муж, — Котов и бровью не ведёт.

Кто муж?.. Вытянув шею и округлив глаза, смотрю на Мишу.

— Вы — муж Марии? — злого энтузиазма у Максима Викторовича заметно убавляется.

— Ну да, я муж Маши. Ещё вопросы есть?

Несколько мгновений тишины кажутся мне вечностью. Во-первых, я не понимаю, какого чёрта Котову взбрело в голову назваться моим мужем, во-вторых, реакция Максима для меня загадка. Сейчас он не выглядит, как обычно — бесчувственной глыбой льда. И взгляд живой такой… Огонь!

— К вам вопросов нет, — сообщает он Мише. — Мария, я… Зашёл убедиться, что у вас всё идёт по плану. Эта вечеринка важна для моей невесты.

— Всё по плану, — стараюсь держать лицо, но душу разрывает на части.

Максим разворачивается и выходит из кондитерского цеха, а я с чувством луплю Котова ладошкой по груди.

— Ты совсем, что ли?! — задыхаюсь от возмущения. — Какой муж?!

— Ляпнул, не подумав, — Котов чешет затылок. — Просто я сюда еле прорвался — повара возмущались.

— Где связь-то, господи?! — у меня сердце стучит, словно с цепи сорвалось, и лицо горит.

— Я подумал, что это шеф-повар пришёл возмущаться, ну и выдал отмазку, пфуф-ф-ф… — дует щёки.

— Это был жених Кристины Олеговны, — я иду к раковине, набираю в стакан холодной воды из-под крана.

— М-да, неудобно получилось… — до Котова доходит, что называться моим мужем было необязательно. — Слушай, а не пофиг ли? — задает резонный вопрос.

— А-а… Т-та-а… — растеряв мысли и слова, хватаю ртом воздух.

Нет ни одной адекватной причины переживать — Миша прав. Зато есть неадекватные. Но другу детства о них знать не надо. Припадаю губами к стакану с водой — пью, молчу. Сейчас это единственно-правильный вариант.

— Ты поезжай, наверное, — отдышавшись, бормочу. — Мне работать надо.

— Я помогу, — Котов широко улыбается. — Кондитер из меня никакой, зато я неплох в роли «принеси, подай, пойди к чёрту, не мешай».

В школе у Мишки Котова было прозвище — Таран. Вижу, что с тех пор ничего не изменилось.

После сногсшибательного поцелуя Миши и появления Макса в самый его разгар всё из рук валится. А материалы сегодня, как назло, хрупкие и сложные. Пищевое золото и шоколадные сферы крошатся, а какао-соус жёстко горчит. «Вау-эффект», да. Только не в том смысле, какой ожидает заказчица.

— Это провал… — хнычу, составляя тарелочки с десертами на металлическую тележку.

— Вкусно, я попробовал, — Миша разминает мне плечи. — Маш, выдохни, отвези им мороженое и поедем домой.

— Всё, пошла, — выдыхаю протяжно.

— Давай-давай.

— Угу…

Миша — кремень. И руки у него откуда надо растут. Если бы не он, я бы вообще сегодня ничего не смогла приготовить.

Берусь за ручку тележки — посуда звенит.

— Так дело не пойдёт, — Котов хмурится. — Тебя трясёт.

— Есть н-немного, — киваю, а у самой зуб на зуб не попадает — нервы сдали окончательно.

— Я покачу тележку, а ты иди за мной и дыши ровно. Тебе ещё десерт горячим соусом поливать.

Чувствую, я полью, да…

Мишка выкатывает тележку с десертами на улицу, а я семеню за ним. Держать себя в руках получается с трудом. Кристина с гостями попробует мои творения и… всё. Это точно будет конец моей карьеры. Блондинка сдаст меня Максу, а он найдёт способ сравнять меня с землёй. Я понимаю, почему он не уволил меня сразу после истории с тортом — просто ждал удобного случая, чтобы добить меня побольнее. За что он со мной так? Непонятно. И от этого ещё хуже.