Подняв Вишенку на руки, оббежала Ангела, отнесла дочь в спальню и только потом подошла к двери.

Сеньора Лидия всегда знала, дома я или нет, поэтому сердце стучало, как сумасшедшее. Если не отвечу, она откроет дверь своим ключом!

Я открыла замок и постаралась успокоить руки, схватившись пальцами за торец двери и проем.

– Д-доброе утро, сеньорита Белуччи, – пробормотала, оставив щель в квартиру не слишком большой. Это было моим правом квартиросъемщика – охранять свою частную жизнь.

Женщину это не огорчило, напротив она с облегчением выдохнула:

– Ох, слава богу, милая, ты дома! Ночью была такая жуткая гроза! Я боялась, что ливень проломит крышу и нам всем понадобиться помощь! У Валерии и Витторио протекла стена, а мои старые окна ходили ходуном так сильно, что я готова была удерживать их грудью! Утром Витторио поднялся на чердак и обнаружил, что с крыши упали несколько черепиц и разбились. Сейчас поднимусь к Авроре и узнаю, все ли у нее в порядке. Этому дому больше ста лет, переживаю за него, как за ребенка! У вас с Марио всё хорошо?

– Д-да. А что? Т-то есть… Спасибо, у нас ничего не течет!

– Я не про ливень, девочка.

Теперь мое сердце остановилась… и понеслось прыжками вскачь, как заяц.

– А про что?

– Мне показалось, что ночью вы с сыном вернулись не одни. Анна, к тебе приехал муж?

– Кто? – в ушах громыхало, как адовом чане.

– Твой муж. Прости, что спрашиваю. – Сеньора Лидия прижала руку к груди. – Я просто смотрела в окно – переживала, чтобы тополь не упал на дом, давно пора его спилить – и заметила вас. Мне показалось, что твоему мужу плохо. Мой зять Витторио врач, может, нужна помощь? Девочка, я точно скажу лишнее, но понимая, что вы небогаты…

Невероятно. Я не знаю как, но мне удалось улыбнуться непослушными губами.

И имя на ум пришло само, слишком много Адама-Ангела свалилось на мою голову.

– Ой, что вы, сеньора Лидия! Д-да, Алекс приехал на выходные. У него сейчас строгий контракт, первый раз получилось вырваться. Мы вчера засиделись с друзьями в ресторане, и он немного перебрал с выпивкой, но ему уже значительно лучше!

– Мама? – услышала я за спиной голос Вишенки. – Тебя папа зовет. У него голова болит, у нас есть таблетка?!

– Ох, извините, сеньора Лидия, мне пора! Я… я вас обязательно потом познакомлю! Гроза была ужасная, мы почти всю ночь не спали и… и если что-нибудь в квартире потечет, я вам обязательно сообщу!

– Конечно-конечно, Анна! Главное, что вы с Марио в порядке. И не обижайся, девочка! Это моя старость занудная заставляет совать нос в чужие дела. Ну, бывайте!

Я закрыла дверь и привалилась к ней лбом, чтобы отдышаться.

Провернув замок, повернулась и присела, обняв дочь.

– Спасибо, милая!

Ангел тоже стоял здесь, привалившись спиной к углу кухни, и смотрел на нас.

Сумасшедший! А если бы сеньоре Белуччи пришло в голову заглянуть в квартиру? Как бы я объяснила ей его израненный вид?

Кровь продолжала сочиться из его раны на боку и стекала по сильному бедру. Белое полотенце на бедрах успело окраситься багряным – жуткое зрелище. Вишенка боялась поднять на него глаза, и я даже не знаю, чего ей стоило сыграть свою роль.

Только страх смог заставить, что всё может обернуться для нас чем-то гораздо худшим.

Я встала и прижала дочь к себе. Повернула голову в сторону молодого мужчины и на несколько секунд наши взгляды встретились, но я не смогла прочитать в синих глазах ни боли, ни страха. Только отметила бледную мраморность твердо сомкнутых губ.

Ему не стоило так резко вставать с постели, полосы от кастета на плече запеклись и воспалились, а следы ударов потемнели, но даже в таком состоянии его слух и реакции оказались гораздо лучше, чем у меня.