Вместе со стопкой обычных вечерних донесений он получил простой, сложенный вдвое листок бумаги, покрытый летящими строчками знакомым подчерком:

«Я задала два вопроса, на которые мне нужно получить ответ сегодня. Поверь мне, это действительно необходимо. Аника»

Эштар покраснел, и бумага прилипла к его мгновенно вспотевшим пальцам. Сообщение было достаточно обтекаемым, чтобы никто не смог понять, что между ними произошло. Но небольшой намёк на то, что она назвала «мантрой Эштара», заставил его покачать головой, а затем пожалеть об этом, потому что малейшее напряжение мышц тут же отозвалось болью.

Он сел за стол и быстро набросал ответ:

«Всё хорошо. Всё можно оставить как есть».

Что ж, если кто-то перехватит это, ему, возможно, придётся поломать голову. Но Эштар мог отбиться от теории заговора гораздо легче, чем от любопытных зевак, узнавших, что он на самом деле делает наедине с госпожой. Он отправил сообщение с одной из посыльных, Карлин, которая посещала его почти каждый день, всегда преуспевала в выполнении поручений и каждый раз, ожидая, пока он напишет ответы, с тоской смотрела на книги в его шкафу возле окна.

Иногда он думал о том, чтобы спросить её об этом, или предложить что-нибудь почитать, а затем вспоминал, что с тем положением, которое он занимал, ему не стоило бы делать подобных вещей. Держаться на осторожной, прохладной дистанции – было то, к чему приучали его на Небесах, в Ордене Серебряного Пера. Не вступать в конфликты и ни за кого не заступаться, наблюдать и сохранять бдительность, не будучи недружелюбным. К тому времени, когда он всё-таки решал что-то сказать, она уже уходила, и он снова начинал задумываться, пристало ли ему заводить подобные личные связи.

В такие моменты – когда его мысли начинали путаться и буксовать на месте – достаточно было повести плечами, и разум стремительно очищался.

Эштар повернулся к своему столу и очень осторожно выпрямился на стуле, так чтобы не касаться его спинки. Затем взял несколько пустых листов и вернулся к работе, сделав про себя пометку разобраться с нарушенными поставками заклёпок в оружейную.

Неделя прошла без происшествий.

Аника со своей приближённой командой отсутствовали, что было нормально и происходило достаточно часто. Кран – молодой парень, который постоянно заказывал больше поножей, чем заклёпок – со стыдом признал, что он «немного переусердствовал» и обязательно всё исправит.

Эштар с нетерпением ждал новых списков заказов, чтобы снова обнаружить там слишком много поножей и слишком мало заклёпок.

Синяки на спине Эштара заживали медленно. Через пару дней он наловчился передвигаться, избегая самых сильных всплесков боли. Эта боль не исправляла ничего из того сумбура хаоса и боли, который неизменно разворачивался в его сознании, она просто добавляла дополнительный буфер между ним и этими мыслями.

Однако иногда его размышления уносили его в странные места. Он поймал себя на том, что задаётся вопросом: действительно ли Аннике это понравилось? И сможет ли Эштар попросить её о подобном снова? Возможно, она откликнулась потому, что надеялась на ответную услугу? Возможно, ей просто нравилось видеть, как «белокрылый» стонет перед ней от боли, когда его ставят на место?..

Хуже всего было то, что Эштар легко мог поверить в любой из этих вариантов.

2. 2

Прошла ещё одна неделя, когда Эштара замучила бессонница. Около часа ночи он спустился на кухню, как часто делал в таких случаях. Проулки и простенки, которые он миновал на этом пути, обычно были пустынны, да и на кухне обычно было тихо и темно. Он слышал по дороге сопение и вздохи спящих драколисков в загоне.