– И все?

– Сейчас вернусь, – уходит, так и не ответив, громко щелкает дверью.

– Руслан! – сердце разгоняется, что происходит?

Возвращается минут через десять, когда мне становится невмоготу ждать. Заходит не один, санитарка в светлой униформе несет поднос с глубокой тарелкой, кружкой и бутылку с водой. Проходит деловито в палату, ставит на высокий подкатной столик еду, двигает его к кровати.

Руслан стоит чуть в стороне, сложив руки на груди, и смотрит на меня хмуро, губы сжаты. Я сажусь удобней, бросаю растерянный взгляд на свой поздний завтрак. Это овсянка и чай с молоком, на плоской тарелке хлеб с маслом.

Я даже не знаю, голодна ли я.

– Есть какие-то подробности, прогнозы? Мне что-то скажут? Он поправится? – закидываю брата вопросами, когда мы остаемся вдвоем. Молчит. – Реанимация же в новом корпусе, да? Я могу его навестить?

Руслан вдруг берет стул, стоящий у стены, разворачивает его и садится верхом, сложив руки на спинку.

– Сначала поешь, а потом я отвечу.

– У меня нет аппетита.

– Ты теперь отвечаешь за двоих, – железный аргумент, но почему-то звучит как наказание. – Вперед, – подгоняет, – а то возьму ложку и поиграем в самолетик.

– Не смешно.

– Зато эффективно, – он снова немногословный, совсем не такой, как вчера, когда был мягким, прижимал к себе. Что поменялось?

Вздыхаю на это поведение и принимаюсь за еду, аппетит слегка просыпается в процессе, но все осилить не могу, да и есть левой рукой неудобно, отодвигаю тарелки с половиной завтрака. Руслан не возражает, и то хорошо.

– Теперь можно чуть больше информации про Илью или мне самой придется ее добывать из Горина? Он-то точно не такой скрытный, как ты.

– Я позвонил Тане, она подготовит твою комнату, завтра тебя выпишут. Постельный режим сможешь соблюдать дома под нашим присмотром.

– Я взрослая, мне не нужен присмотр, но спасибо за заботу.

– Твои не взрослые решения говорят об обратном.

Это что еще за новости?

– Руслан, что происходит?

– Замуж ты за него не пойдешь.

Я чуть кружку с чаем не роняю из руки, отставляю ее в сторону.

– Что? – машинально накрываю обручальное кольцо ладонью. – При чем тут это? Я просто хотела узнать, в каком он состоянии, он чуть не умер у меня на глазах.

– Поэтому сейчас в кольцо вцепилась? – Хмурится сильней, не выдерживает, вздыхает глубоко, проводит пятерней по волосам.

– Это мне решать, – горло сводит, – за кого я пойду замуж.

– Мужчина, который предал один раз, сделает это еще. С легкостью. Что бы он тебе ни говорил и не обещал, следующая измена – это вопрос исключительно времени. И ты не будешь начинать отношений с таким человеком! – встает со стула.

– А может, я сама как-нибудь разберусь со своей личной жизнью? Это мои отношения, и только я решаю, что для меня лучше. Ты даже не знаешь его!

– Мне достаточно информации для выводов.

– У меня будет от него ребенок! – возмущаюсь.

– Вот именно! Он сделал тебе ребенка, не заботясь о защите, не имея серьезных намерений! При этом же спокойно ходил налево! Как это характеризует его? Ты хочешь такого отца своему ребенку? Такого мужа? Чтобы он бросил вас потом? Или сделает еще пару детей, а уже тогда? Что за будущее тебя ждет?

– Да что ты говоришь? О чем ты вообще думаешь? – не выдерживаю, – сейчас?

Руслан замирает, вижу, как борется с собой, а у меня тоже в душе пожар, потому что он озвучивает в точности те страхи, что так настойчиво стучались и в мои мысли. Я отбрасывала их, считая, что не время об этом думать. Не сейчас!

– Мы можем эти разборки оставить на тот момент, когда хотя бы будет понятно, что Илья поправится? Как можно что-то решать, если я даже поговорить с ним не могу? Я хочу сама во всем это разобраться!