Нервы звенят словно натянутые струны. Ноги затекли. Стоять в одной позе сложно.

А ещё под лопатками начинает нестерпимо зудеть.

− Моя мать наняла частного детектива. И он выяснил, что ты раньше жила в Москве. И у тебя есть дочь.

− Дочь? Что за бред? – Нина выпаливает. Не сдерживает эмоций.

Ураганом проносится мимо шкафа. Взмахивает руками. Как бы невзначай прикрывает створку.

− Ты же знаешь, Амир, что я действительно жила в Москве. Работала в ресторане. А потом переехала сюда. И влюбилась с первого взгляда…

Затихает. Нехотя выдавливает последнюю фразу. Бросает с обидой.

И я уверена, что это произведёт на мужчину неизгладимое впечатление.

− Я знаю, милая, ты же рассказывала. – Мужской голос успокаивает.

А потом он подходит так близко к моему укрытию, что я, кажется, слышу древесный аромат его парфюма.

С тонкими нотками сандала.

− Нет у меня детей, - голос Нины дрожит. – Я ухаживала за годовалой дочерью своей подруги, пока она лежала в больнице, и всё!

− Я верю тебе, Ни… - В мужской интонации звучит улыбка. А потом он шумно выдыхает.

И шуршит чем-то.

− Я уверен, что мама это всё придумала, чтобы я нашёл себе более подходящую партию. Не волнуйся.

− Вот поэтому я и хочу доказать тебе, Амир, что не лгу! – Нина звенит. Как бы невзначай касается шкафа, снова открывая мне обзор.

Обнимает мужчину за шею. Встаёт на цыпочки, начиная тянуться к губам.

И в глаза заглядывает.

− Хочу доказать до свадьбы, что кроме тебя у меня никогда и никого не было. – Спускает бретельку с плеча. - Так будет правильно.

− Ты – чудесная, Ни… - Амир подходит к невесте.

Возвышается над ней непоколебимой скалой.

Проводит пальцами по скуле. Выбивает всхлип изо рта.

И вторую бретельку вниз опускает.

Шёлковое платье предательски скользит вниз. Стелется мягким серебристым облаком у девичьих ног.

Открывает стройное тело.

Он выдыхает. Складывает ладони в моленном жесте. Смотрит на невесту нахально. Бесстыдно.

И то, что он видит, ему явно нравится.

Ещё бы! За Ниной Ивановной многие пытались ухаживать. Я видела их – солидных и холёных, на дорогих машинах. Но отчего-то она ни к кому не проявляла интерес.

Как будто боялась чего-то.

Или себя для истинной любви берегла?

− Самая красивая девушка на свете. И моя. Только моя. – Улыбнувшись, потирает руки.

Поворачивается так, что свет Луны падает сбоку. Не Бог весть что, но рассмотреть лицо уже можно.

Замираю. Таращусь на Амира с интересом.

Он красив, несомненно. Широкий разворот плеч, статная осанка. Ореховые глаза и чувственные губы.

О таком можно сказать «как с картинки». Только он здесь, передо мной.

И совсем скоро я должна буду ему отдаться.

Случайно скриплю створкой шкафа, увлёкшись процессом подглядывания. Чуть не вываливаюсь за пределы платяного монстра.

Замираю в панике.

Амир поворачивается. Хмурит брови. Окидывает взглядом номер, останавливаясь на моём пристанище.

И шаг вперёд делает.

Зажмуриваю глаза. Сердце стучит, разрывая рёбра. В горле спазмы.

Цепляю ногтями створку. Отчаянно пытаюсь прикрыть её. Боюсь, что нас рассекретят.

Но дверца не поддаётся. Отдаляется. Уходит ещё на сантиметр.

Скрипит протяжно.

И я переживаю, что это заметно.

− Дорогой, ты куда? – Нина дёргается.

Подлетает к жениху. Цепляет за запястье.

− Там шкаф…скрипит… - Отвечает неуверенно. Следит за створками.

− Ну, подумаешь, какой-то шкаф. – Рука Нины взлетает к верхним пуговицам его рубашки.

Ослабляет воротник. Пробегается по мощной шее.

Улыбается так чувственно, что Амир моментально замирает.

Шумно втягивает носом воздух. И кадык нервно дёргается.

В глазах – миллиарды звёзд. Губы искривлены в нежной улыбке.