Такими же неровными и угловатыми, как моё внутреннее состояние.

Принимаюсь тереть тело мочалкой.

Выдавливаю густую шапку на розовую ткань. Втягиваю носом аромат кокоса и провожу мочалкой по ногам. Рукам. Шее.

Везде, где меня касались пальцы Амира.

Куда добрались его умелые руки. Обожгли поцелуи.

И тошно становится.

Он сейчас с Ниной. Обнимает её за талию, прижимая к себе. Гладит по шелковистым волосам. Целует в губы.

Тонет в пучине удовольствия.

Даже не подозревая о том, что всего час назад он был с другой девушкой. С той, кто подарила ему свою невинность.

Стала разменной монетой в каких-то играх своей начальницы. Помогла обмануть доверчивого мужчину. Сыграть на его любви.

И деньги за это получила.

Выхожу из ванны, оборачиваясь полотенцем. Скольжу влажными ступнями по кафелю.

И в спальню бреду.

Разбитая. Сломанная пополам как шарнирная кукла. Никому ненужная.

Выброшенная за ненадобностью.

Сворачиваюсь калачиком под одеялом. Позволяю слезам впитываться в подушку.

Пытаюсь подавить всхлипывания кулаком. Чтобы не было так мучительно больно.

И засыпаю беспокойным рваным сном. Полным тревоги.

.

Звук входящего сообщения режет по нервам бензопилой.

Приоткрываю один глаз. Подношу смартфон к лицу, стараясь рассмотреть то, что вынудило меня очнуться ото сна так рано.

Ведь собиралась валяться в кровати до полудня. Хотела провести день в ничегонеделании.

И мороженого поесть.

«Перевела деньги на счёт клиники, как и договаривались. Спасибо за работу»

Откидываюсь на подушку. Щёки пылают. Меня трясёт.

А ещё снова и снова чувствую себя униженной. Как будто в грязь макнули.

«Спасибо» - отбиваю трясущимися пальцами. Откидываю от себя телефон как ядовитую змею.

И глаза прикрываю.

− Ника, ты почему вчера на экзамен не явилась? – Бойкий голос старосты группы вырывает из мрачных мыслей. – Горгона просто ядом плевалась, так хотела тебя видеть!

− Не было возможности. Поставили внеурочную смену. – Практически не лгу.

Ведь и правда работала на Нину Ивановну. А каким местом – неважно.

− Когда пересдача, Кать?

− Во вторник. Но смотри – не явишься, она церемониться не будет. Вылетишь из института.

В голосе однокурсницы предупреждающие нотки.

Выдыхаю. Облизываю пересохшие губы, с тоской осматривая стопку учебников и конспектов на столе.

Злюсь на себя, что совершенно забросила учёбу в последнее время. И слюну сглатываю.

− Я буду. Обязательно.

− И подготовиться не забудь. – Староста хмыкает. Давит на самое больное.

Знает ведь, что сдать у «Горгоны», как все студенты за глаза называют Алсу Азатовну, практически нереально.

Особенно девочкам.

Всех представительниц женского пола она считает вертихвостками и прохиндейками. А отсутствие обручального кольца на пальце и вовсе наталкивает всех на невесёлые подробности её интимной жизни. Каждый раз обрастая новыми домыслами.

− Я постараюсь. – Заканчиваю разговор.

Нехотя сползаю с кровати, подходя к письменному столу. Понимаю, что учёба – как раз то, что поможет мне отвлечься.

Перестать думать об Амире с его тёмными омутами глаз.

И конспект с последними лекциями ищу.

− Чёрт, он же в сумочке был… - Хлопаю ладонью по столешнице.

Сдёргиваю с кресла ридикюль и из него тотчас высыпается всё содержимое. Разлетается по ковру ровным слоем.

Расчёска, фантик от конфеты, кошелёк, помада, блистер с таблетками… Конспект. Вот же он.

Холодею. Прирастаю ногами к полу.

Чувствую, как сердце начинает грохотать в груди. Неравномерно. Сбивается.

Замедляется так, что, кажется, я вот-вот упаду в обморок от недостатка кислорода.

И в висках стучит.

«Если Амир не будет предохраняться, выпьешь вот эту таблетку». – Наставление Нины Ивановны всплывает в памяти.