Помню, как сильно я хотел написать о Николе Тесле, великом сербском ученом-физике, которого современники называли фантазером, насмехаясь над его идеями. Хотел написать о его работах, которые сделали возможным развитие современной электротехники. Мне безумно хотелось поделиться историей жизни изобретателя, подарившего человечеству так много, но завершившего свой жизненный путь в нищете, простив людям их невежество. Но, к сожалению, о Николе Тесле не было написано ни одного художественного произведения, поэтому мой выбор остановился на герое книги Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке». Еще в школе до глубины души меня тронула история подвига русского военного летчика Алексея Маресьева, чья воля к жизни и несгибаемая сила духа помогли ему не только выжить после крушения самолета, ползком пробираясь восемнадцать суток через зимний лес, но и после вынужденной ампутации обеих ног продолжить службу в авиации.

Все четыре с лишним часа своего сочинительства я пил принесенную с собой воду и, в конечном итоге, уже не мог спокойно сидеть и продолжать сосредоточенно работать над своим многочасовым сочинением. Мой таз ерзал по стулу из стороны в сторону, пытаясь заглушить сигналы, которые посылала ему природа.

Дописав последнее слово, я поднял голову и осмотрелся по сторонам. В помещении кроме меня не было ни одного абитуриента. Я настолько увлекся, что не заметил, как прошли отведенные на экзамен четыре долгих часа. У доски, как и прежде, сидели трое членов экзаменационной комиссии и молча смотрели на меня.

– Молодой человек, вы закончили? – усталым голосом спросил седой мужчина лет 65-ти, одетый в давно вышедший из моды светлый клетчатый пиджак.

– Можно я в туалет? – умоляюще спросил я.

– У нас к вам вопрос, потерпите уже пару минут… Вы, всегда пишите обеими руками?

– Нет, – ответил я. – Только, если много приходится строчить…

– Несите сочинение сюда, – сказал он.

Я взял рюкзак, листки с сочинением и подошел к столу, за которым сидели экзаменаторы.

– Ваша фамилия Скорин? – cпросил мужчина.

– Да. Можно я пойду в туалет?! – скрипя зубами, снова спросил я, заглядывая в глаза каждому из сидящих впереди меня людей в надежде на сострадание.

– Все в порядке! – ответил мужчина. – Вы можете быть свободны. Результаты экзамена будут вывешены в фойе главного корпуса в понедельник. Всего вам хорошего!

– До свидания! – сказал я и пулей вылетел из кабинета.

Мужчину в клетчатом пиджаке звали Вячеслав Андреевич Сергеенко. Он, видимо, так проникся моим сочинительством, что на совещании экзаменационной комиссии вопрос о принятии меня в число студентов даже не стоял. И только позже, с его же слов, я узнал, что причиной моего поступления стало далеко не сочинение.

– Да, коллеги, Скорин сдал математику на тройку, – уверенным голосом говорил Сергеенко, – но он получил «отлично» по физике и «хорошо» – по сочинению! – продолжал отстаивать свою позицию перед коллегами немолодой профессор.

Подойдя к столу, на котором стоял графин с водой, он налил в стакан воду, выпил ее и продолжил:

– Скорин – амбидекстр! И я ходатайствую перед комиссией о необходимости принять его в наш университет. Тем более, что абитуриенту не хватило всего одного балла! – добавил он.

– Повторите еще раз, профессор, как вы его назвали? – спросил сидящий напротив член экзаменационной комиссии – пожилой мужчина в больших прямоугольных очках.

– Ам-би-декстр! – по слогам повторил профессор.

Через секунду он продолжил:

– В отличие от правшей, которые показывают сильное доминирование левого полушария мозга, полушария амбидекстров развиты почти симметрично.