Каким-то чудом выбежала на знакомую улицу, взвизгнула от радости и помчалась к общежитию.

Вприпрыжку вбежав в ворота, домчалась до лестницы и в три прыжка была у двери. И откуда только силы взялись? У девочек, попадавшихся по пути, реакция была схожей со встречными на улице. Они замирали на месте и начинали принюхиваться.

Едва я дрожащими руками кое-как достала ключ из кармана, вставила его в замочную скважину, рядом возникла мадам Пуи:

– Кто посмел?! – громоподобно взревела она, ткнув узловатым пальцем в плечо, где осела взвесь. Но не ор, а именно страх, читавшийся в ее глазах, напугал меня больше всего.

Как только ключ в замке провернулся, дверца приоткрылась – она грудью втолкнула меня в комнату.

– Живо раздевайся! – рявкнула и принялась стягивать с меня платье.

Почти мгновенно я осталась в нижнем белье, а комендант начала смахивать с моих волос и лица своим фартуком пыль.

– Кто это сделал? Что за паскудник?! Ну?! – она воззрилась в меня желтыми очами, и я ей как на духу призналась:

– Темноволосый элитник, – и всхлипнула.

– Какой?!

– С носом с горбинкой и родинкой на щеке, – описала, что помнила. На что мадам всплеснула руками и плюхнулась на мою кровать, под ее весом жалобно скрипнувшую.

Некоторое время она молчала и, ошарашенно разглядывала меня, а я тряслась, подозревая, что пробежала через весь академический поселок, пахнущая местной запрещенной гадостью. Уже начала плакать, как мадам громко хлопнула в ладоши:

– От ты ж шустрая девка! От хитрюга! Самого Сарнара охомутала!

– Я?! Нет! – завертела я головой. – Он меня прибить хотел! Швырнул эту гадость в лицо! А я… а я… – всхлипнула. – Что теперь будет?

– А что будет? Бегать за тобой будет?! – тожественно пояснила она.

– Чтобы шею свернуть?

Мадам посмотрела на меня, как на дуру.

– «Лаской» швыряют, не чтобы шеи сворачивать, а чтобы в постели ворочать!

– Не хочу! – топнула я ногой. – Ненавижу его!

– Ой, скажешь тоже! – улыбнулась мадам. – Я думала ты тихоня-тихоней. А ты, проныра, такого парня отхватила!

– Да не отхватывала я его! Я ему нагрубила, он разозлился и швырнул в меня этой гадостью!

– А как нагрубила?! – внезапно насторожилась комендант, но с таким подозрительным интересом, что я прикусила язык.

– А вам зачем?

– Тебе наследник клана Сарнар не нужен, а другие за такую возможность готовы большие деньжищи платить! Так что понабивала цену и будет! Платье надевай и к нему беги.

– Зачем?

– Дурища! – мадам закатила глаза. Какая ни на есть дурища! – и ушла, громко хлопнув дверью. Однако зачем-то заперла меня на ключ.

Оставшись одна, я перебрала произошедшее в уме и теперь осознала, что именно этот Сарнар сделал. Швырнув мне в лицо «ласку», он хотел, чтобы я повисла на нем и стала безотказной?! Какой ужас! Какая подлость! Да если бы не насморк, страшно представить, чем закончился бы для меня вечер! Озабоченная скотина!

Меня затрясло от ненависти, снова подступили слезы, я плюхнулась на постель, но тут щелкнул замок – в комнату вернулась мадам.

– Это слезы радости? – поинтересовалась она, ставя принесенный ею тазик на стул и выливая в него воду.

– Он хотел одурманить меня?

– Хотел. Но не все разборчивы, как ты. Слушай, а может ну его, твоего жениха? Сарнар то знатнее!

– Нет! – само собой вышло, что я начала разговаривать с мадам. А опомнившись, отпираться уже поздно.

 – Только не пойму, если он тебя обсыпал «лаской», как ты убежала? Да ты должна была стать податливей глины! Альвиана?! Неужели ты не чувствуешь ни капельки возбуждения?

– Нет, – я действительно ничего не чувствовала из-за заложенности носа. После жуткой ночки, когда меня ловчий чуть не изрубил топором, когда страху натерпелась, иммунитет сел, и я занедужила… А если бы нет? По телу прошел озноб. Как же страшно все могло обернуться!