Время ускорилось.

Распорядитель застыл с раскрытым ртом, с наполовину поднятой рукой. Хаунд отшатнулся, а я бросилась в бой.

Странно знакомое ощущение всесильности кружило голову. Я была вихрем и пламенем, разила отовсюду. Хаунд пытался увернуться, на его лице были неверие и паника – но я не обращала на это никакого внимания. Несколько резких сильных ударов – и его защита разлетелась в клочья и меч рассыпался искрами.

Я, тяжело дыша, остановилась. Хаунд словно стал меньше ростом, осунулся, лицо посерело. Понял, что проиграл.

Я победила! Победа!

И тут на весь стадион раздался громкий взволнованный голос:

 – Участникам немедленно остановиться! Бой объявляется недействительным!

Недействительным? Что за бред? Я негодующе обернулась – чтобы увидеть, как ко мне спешат целители с повязками на рукавах.

Мгновенно меня окружили, стали переговариваться о чём-то и что-то проверять. Ничего не понимая, я только смотрела на их встревоженные лица. Один целитель щупал мой пульс и лоб, поднимал веки, рассматривал там что-то, другой на расстоянии проводил магическую диагностику. Третий призвал золотистый кокон лечебной магии, как будто я вот-вот отдам Нигосу душу.

А Хаунда окружили охранники, заломили руки и теперь выводили лицом вниз. Он еле перебирал ногами. Орал беспомощно:

 – Я ничего не знал, я ничего не знал!

Где-то я слышала эту песенку, и совсем недавно. Висперина всех своих подучила так оправдываться?

Однако… такое ощущение, что я одна ничего не понимаю. Почему такой переполох, почему трибуны орут, а жестяной голос комментатора призывает всех сохранять спокойствие?

Пока я терялась в догадках, послушно выполняя просьбы целителей, сквозь строй невесть когда запрудившей стадион охраны пробился Лас.

- Я её брат!

Краем глаза я увидела и Карина с Лидайей за рядом бравых парней в зелёной форме. Надо же, оцепили поле и никого не пускают.

Лас добрался до меня, бухнулся на колени рядом. Откуда-то появились магические носилки, и меня заставили на них лечь. Я наконец начала соображать: Хаунд использовал что-то запрещённое, они думают, я серьёзно пострадала, а то и вообще при смерти.

Но чувствовала я себя вполне нормально. Волнение и сердце колотится – да, но не больше, чем всегда после боя. Наверняка то заклятие было не таким уж и страшным. Хотя, конечно, это против правил. Вот почему бой не засчитали.

Хагос, что же теперь будет? На мои очки же это не повлияет? Я хочу своё законное место в пятёрке победителей!

 – Ты как? Что случилось? – Лас бежал рядом с носилками. Он хотел взять меня за руку, но целители не разрешили, как будто я была больна неведомой заразой.

 – Я и сама не поняла. Не волнуйся, со мной всё в порядке.

Тревога на лице брата немного унялась. Он стал торопливо рассказывать:

 – Выглядело так, словно он метнул в тебя комок энергии. Я решил, это просто магический удар, но ты вдруг закричала, как будто он тебя кислотой облил. А потом твой меч заполыхал алым, ты поймала его и уделала Хаунда – и так быстро, я аж глазам не поверил. Это всё заняло не больше нескольких секунд.

 – Ар-теран, дальше вам нельзя, – вмешался самый высокий из целителей, рыжеватый мужчина лет сорока. – Навестите сестру в лазарете.

И меня унесли.

Лежать в лазарете мне не понравилось. Довольно быстро выяснилось, что со мной действительно всё в порядке, но домой всё равно не отпустили, сказали, что эти сутки я пробуду под наблюдением.

Зато, слава Нигосу, к вечеру того же дня ко мне начали пускать посетителей. Естественно, вся моя орава сразу оказалась тут как тут: Лидайя в ногах, Карин на стуле рядом – и Вейн с другой стороны, как всегда, в «тени», так что о его присутствии я поняла только по тому, что из пустоты протянулась невидимая рука и, словно подбадривая, сжала моё плечо.