Даже его внешний вид был каким-то отталкивающим: слишком длинные руки с крючковатыми пальцами, несуразно короткая жилетка и все время грязный воротник рубашки. Мы понимали, что магистр Сорейн неженат, и, скорее всего, не умеет ухаживать за своими вещами. Мы могли бы простить ему излишне блестящую лысину, блеклые голубые глаза и всклокоченные коричневые волосы с тонкими проблесками седины.

Но простить грязный иногда даже заляпанный пятнами жира воротник – было выше наших возможностей. Неужели так трудно взять мыло и выстирать эти чертовы воротнички? Он носил рубашки только светло-голубого оттенка. И, представьте себе, на всех можно было заметить эти следы. Особенно становилось неприятно, когда он наклонялся перед твоим носом, чтобы проверить нотную тетрадь.

- Мы ждем следующего занятия, - степенно ответила я, стараясь не паниковать.

Все знали – излюбленным развлечением магистра было подловить нерадивого студента на какой-нибудь провинности и потащить к директору. А мне появляться перед господином Дювалем второй раз за день нельзя было категорически – за аморальное поведение полагался штраф. А я всё еще питала надежду получить повышенную стипендию в декабре.

- Почему в таком виде? Занимались непотребствами? – гадливо усмехнулся магистр.

- Нет, мы были в библиотеке, - Алекс беспардонно помахал перед его носом нотами, - А насчет рубашки – дело вышло так: я случайно испачкался вареньем во время… завтрака. И не заметил. Так бы и ходил весь день, да Лейсан мне подсказала.

- Хм! – ни капельки не поверил Сорейн, - И где она, твоя рубашка?

- Выкинул. Там воротник испачкался, вот здесь! – ткнул Алекс в ключицу, - Ну я и подумал: отстирать малиновое варенье трудно…

- Персиковое! – перебила старосту, вовремя вспомнив, что на завтрак сегодня выдавали только персиковое варенье.

- Да, персиковое варенье совсем не отстирывается. Вот я и подумал, зачем мне грязная рубашка? Выкину ее в урну.

- И пошел в майке! – сощурился Сорейн.

Ох, не к добру этот его взгляд. Наверное, прикидывает, как поиздеваться над нами побольнее.

- Да, а что? – вскинулся Алекс, не подозревающий, что наступил на самое больное место, - Лучше ходить в майке, чем в грязной рубашке девчонок отпугивать. Когда носишь майку - миллион преимуществ открывается. Вот Лейсан, например, сразу оценила мои мускулы. Часик походила бы со мной и согласилась бы встречаться.

- Что?!.. Эм… ну… – сделала страшные глаза старосте и попыталась перетянуть внимание взбешенного магистра на себя, - Он закаляется так. Ему врач прописал во время выздоровительных процедур ходить в майке.

- Для восстановительных процедур! – поправил Алекс, но я качнула головой, сигнализируя, мол, не вмешивайся. Сама разберусь.

Девочек магистр ненавидел чуть меньше, чем мальчиков. И это тоже знали все.

Сорейн побагровел. Нет, он просто раздулся до размеров огромной блестящей пираньи и клацнул зубами. А потом с тихим бешенством произнес:

- К директору! Сейчас же! Оба!

- Но у нас важное занятие по сольфеджио! – пыталась возразить я, - Мы и ноты подобрали. Романс играть будем, разбирать его…

- Это вы расскажете директору! – зловеще хохотнул Сорейн и одним щелчком пальцев развернул перед нами темное окно портала, - Входить по одному. Быстро!

Переглянувшись, мы с обреченным видом шагнули внутрь. Спорить с вредным сморчком – себе дороже. Однажды, он спеленал зарвавшегося студента какой-то склизкой коричневой паутиной. А ведь парень всего лишь хотел поговорить. Не с директором, а со сморчком.

Приемная директора блистала. В самом прямом смысле – секретарь директора Нефея только что закончила развешивать гирлянды и убирала в большую коробку упаковки от игрушек. Настоящая живая елочка играла огоньками, блестела ярким малиновым навершием в форме капли. С люстры свисали пластиковые снежинки. На единственном окне горела неоновая надпись «Снежной зимы!».