Покои лорда Де Вирра занимали несколько комнат. И едва переступив порог, я поняла, что Тристан весьма и весьма богатый молодой человек.

Старинная мебель, ковры и дорогие безделушки, от мраморных статуй до изящных статуэток, картин на стенах и прочих мелочей, украшали покои. В распоряжении молодого мужчины были огромная гостиная с камином, столовая, спальня, в которой кровать красовалась балдахином, а также кабинет и гардеробная, войдя в которую, я едва не поймала собственную отвалившуюся челюсть. Мысль о том, зачем мужчине так много одежды, была первой, пока я рассматривала бесконечные ряды вешалок с костюмами и полки с обувью. Здесь же находился платяной шкаф, в котором, полагаю, висела верхняя одежда. И все отменного качества из тканей, которые и в моем мире стоили приличных денег.

А еще порадовало то, что в кабинете мужчины, в который мы заглянули в последнюю очередь, было очень много книг. И я даже облизнулась, мечтая найти на этих полках что-нибудь из истории нового мира. То, что могло бы помочь мне разобраться, куда я попала.

— Господин может вызвать тебя даже среди ночи, — уже в гостиной заявила миссис Хопкинс. — И ты непременно должна прийти.

— Я что, одна единственная служанка у милорда? — спросила, пряча насмешку.

— Вовсе нет. У лорда Де Вирра большой дом в столице, но мы ведь в Академии, и здесь есть определенные ограничения. Так что, по сути, да. Ты горничная, мистер Дженкинс камердинер, отдельный повар и кучер Соммерс, с которым ты уже имела возможность познакомиться лично. А я…

Она не договорила. Мы обе, вздрогнув, повернули головы, услышав звук открывающейся двери. Миссис Хопкинс первая сообразила, что к чему, и присела в книксене прежде, чем порог переступил хозяин покоев. А я, замешкавшись, посмотрела вперед, встретив пристальный и крайне недовольный взгляд синих глаз.

— Что здесь происходит? — даже без намека на приветствие, с порога рявкнул он.

— Добро пожаловать, милорд, — еще ниже присела экономка, успев хорошенько шлепнуть меня по руке. Видимо, напомнив о приличиях, в которых я не разбиралась. Но я повторила за ней этот нелепый поклон, подозревая, что вышел он у меня не столь изящно, как у миссис Хопкинс.

Тристан Де Вирр вошел в гостиную стремительно, на ходу швыряя шляпу на диван. Следом за ней полетела трость и тяжелый плащ.

Мужчина, как был, в грязных сапогах, прошел по ковру, оставляя за собой следы, и уже у дверей в ванную, обернулся, остановившись.

На миссис Хопкинс он едва взглянул, рассматривая меня так, словно видел впервые. Но вот его слова были обращены непосредственно к экономке.

— Итак, что вы здесь делали? — спросил он.

— Милорд, я показывала новой горничной место работы, чтобы она знала, где и что находится, и не раздражала вас неведеньем.

— Показали? — гаркнул он, а я, не удержавшись от пристального взгляда, опустила голову, решив, что узор на ковре, сдобренный грязными следами, более приятен взору, чем этот недовольный красавец.

«Штаны бы ему снять и отходить по заднице!» — подумала с гневом, понимая, что вряд ли этого наглеца учили уму-разуму в детстве. А теперь, видимо, уже поздно. Или нет? Впрочем, меня это мало должно касаться, так как задерживаться в служанках у этого типа я не намеревалась, стараясь не вспоминать тот факт, что, по сути, он меня купил. И, если верить местным нравам, я принадлежала ему!

— Я прошу прощения, милорд, — продолжила экономка, — мы не полагали, что вы приедете так рано. Иначе я ни за что не посмела бы войти сюда.

— Не смею задерживать, — с издевкой сказал Тристан, но когда женщина распрямила спину и потянулась ко мне, явно намереваясь взять за руку и вывести следом за собой, рявкнул: