Как оказалось, Гейшрин Трейк решил соединить и то, и другое воедино. Потому что в просторном тренировочном зале обнаружилось несколько переносных клеток с магическими тварями, и все студенты уже с интересом толпились вокруг них. 

Жаль только, что профессор, оказалось, был не в настроении.

– Дорогая Фредерика, я так понимаю, что вы решили без должного уважения относиться к моей дисциплине? Сейчас опаздываете, а в прошлый раз вообще прогуляли. Это ваш новый приятель так на вас действует? Если так, то я весьма, весьма огорчен… 

– Простите, – сказала, чуть поджав губы. 

– Этого недостаточно. Сегодня будете показывать свои умения и помогать мне с уроком. Если вас не затруднит конечно же…

– Профессор Трейк… – раздался рядом насмешливый голос. – Я с радостью заменю Анечку во имя науки... Ведь я тоже нерадивый студент! И тоже прогулял и опоздал… Разве нет?

– Анечку? – голос Гейшрина подозрительно дрогнул, а взляд заскользил по моей сумке на его плече.

– Мы теперь пара... Разве не слышали? Вся академия об этом судачит...

 – Ильгар, хватит! – сурово посмотрела я на своего непрошеного защитника. – Я справлюсь сама. Правда. 

Дракон усмехнулся. 

– Что ж. Удачи… Аня. Раз ты так сама решила.

    И, если честно, то о своем решении я уже успела раз двадцать пожалеть. Гейшрин Трейк вначале замучил меня вопросами, цепляясь едва ли не к каждому слову, а после просто поставил неуд и сообщил, чтобы я к нему пришла на пересдачу. 

–  Теперь же предлагаю перейти к практической части… –  нарочито медленно начал он. –  Конечно же отвечать у нас будет обожательница темной магии, Фредерика Оссеньерская. Прошу! Вот перед вами крысюкулюс вульгариус. Очень опасен. Весьма ядовит. И, к тому же, разговорчив, ворчлив и… обожает ругань. Справитесь ли?

Я уже потянулась, чтобы призвать свои любимые ассасины, но Гейшрин Трейк покачал головой. 

–  Оружием пользоваться запрещаю. Только заклятия из раздела боевой темной магии, которые мы изучали. 

   Сделала вдох поглубже. Ладно. Хочет заклятия, будут ему заклятия!

   Я подошла к клетке с крысюкулюсом вульгарисом. К слову сказать, от крысы у вульгариса был только характер. Остальное тело больше напоминало нечто среднее между пауком и гигантским осьминогом малинового цвета в фиолетовую крапинку. 

–  Ах ты ж, тварь же ж! Достанется кому-то такая цаца! –  раскрыл рот нечисть. –  Че застыла, варежку раззявила?!

Аудитория взорвалась хохотом. 

Я прошептала одно из изученных на уроках Гейшрина заклинание, вызывая в руках сгусток тьмы. 

–  Давай, попробуй мне навалять, крошка! И я надеру тебе твою обворожительную задницу! –  подначивал крысюкулюс, а я, покраснев, не выдержала. 

–  Вы собираетесь его выпускать? Или так и будете дальше наслаждаться шоу, пока я не могу дотянуться до него через заговоренную клетку?

–  Терпение, Фредерика… Терпение. Учитесь держать себя в руках. Знаете, эмоции они только в отношениях важны… К примеру, с вашим… м-м-м-м-м… другом?

–  Вы издеваетесь? Специально, да?

–  Ну почему же… Конечно же специально! Если вас так легко вывести из себя, значит, из вас получится плохой боец. 

–  Тряпка! Ничтожество! Баба! –  продолжал напирать нечисть, а я, устав ждать, развеяла пульсар тьмы. 

    И именно в этот момент, широко улыбнувшийся Гейшрин, щелкнул пальцами, и клетка осыпалась в пепел. 

   Осьминог кинулся на меня, но я, быстро взяв себя в руки, отскочила в сторону, а затем и вовсе сделала сальто назад, уходя от плевка ядом, который эта гадость выпускала. 

–  Браво. Магия, Фредерика! Применяйте заклинание! –  крикнул Гейшрин, и я, следуя его совету, вновь вызывала на руке сгусток тьмы.