— Прекрасный, чудесный, восхитительный день, — пропела Мисси. — Не забудь позавтракать перед занятиями, ты совсем себя загонял.

Родерик сел, расстегнул рубашку, пропахшую дымом и хаосом, и наконец заметил то, что привело в такой восторг Мисси — его фамильный перстень, лежащий на тумбочке у кровати.

***

Он долго стоял в душе под струями ледяной воды, потом сотворил знак равновесия, о котором не вспоминал уже довольно давно, и когда поднялся по ступенькам и постучал в дверь Арнеллы, то чувствовал себя почти что спокойно. Но когда она открыла, пламя все же взметнулось в нем с яростным ревом. Родерик прикрыл глаза, чтобы не напугать девушку. Возможно, она и не понимает, как сильно его обидела.

Она посторонилась, но он не стал заходить.

— Арнелла, — Родерик посмотрел на нее, и слегка смягчился.

Она хмурилась и куталась в длинный халат, взъерошенная и сердитая как нахохлившаяся птичка. Тонкие запястья в широких рукавах халата казались еще более хрупкими, темные волосы разметались по плечам, под глазами пролегли тени — плохо спала.

— Я обещал, что мы поговорим утром, и вот я здесь.

— А толку говорить, если ты все равно меня не слышишь? — буркнула Арнелла.

— Куда проще порвать со мной, правда? Когда я с ног валюсь от усталости.

— От попойки с Изергастом ты валился!

Родерик выдохнул и собрал пальцы в знак равновесия снова. Вот уж парадокс — с тварью хаоса справиться проще, чем с любимой девушкой.

— Я готов поговорить с тобой и обсудить что угодно, — сказал он.

— Ничего ты не обсуждаешь! — возразила Арнелла. — Мы только спим вместе. А потом ты все решаешь сам и делаешь так, как удобно тебе. Меня с легкостью сослал в свой дремучий Адалхорт, а как приехать на свадьбу моей мамы в соседний Фургарт — это очень далеко!

Родерик снова прикрыл глаза, успокаивая пламя. Она так молода, в ней огонь, который пока больше обжигает, чем греет, а у него, в конце концов, жизненный опыт…

— Мне очень жаль, что я пропустил свадьбу твоей матери. Но положение сложное. Я не хочу сейчас ссориться с Советом, не хочу, чтобы назначили нового командующего патрулем…

— Потому что претит подчиняться другому? — съязвила она, упрямо вздернув подбородок.

— Да потому что тогда тебе придется идти в хаос под чужим руководством, как ты не поймешь! — рявкнул он. — И хорошо, если им хватит мозгов поставить Моррена или Рурка. А если какую-нибудь шишку, приближенную к Совету? Какого-нибудь крючкотвора, который и хаоса не нюхал! Что тогда? Ричпок сказал, у них есть улики против тебя, Арнелла! Я не могу идти против Совета. Я сейчас как канатоходец над пропастью, а все потому, что ты не стала обсуждать со мной такую малость как покушение на императора! Почему же ты не спешила откровенничать со мной, а?

— Потому что ты отговорил бы меня, — отвела она взгляд.

— А вот Эммет всегда рядом и поможет. Как удобно. И императора убить, и поцеловать. Может, он еще для чего-нибудь пригодился, а я и не в курсе!

Арнелла возмущенно ахнула, а ее щеки загорелись румянцем. В домике по соседству приоткрылась дверь и показалась рыжая голова Николаса, но стоило Родерику глянуть в его сторону, как он сразу исчез. Понятливый.

— Ты требуешь, чтобы я тебя слушал. А сама ты слышишь меня? — продолжил он. — Я все это делаю ради тебя, Арнелла! И твоя мама, кстати, не вышла бы вчера замуж, если бы я не вытащил ее из дворца!

— А ты бы не дымился сейчас как еловая шишка, если бы я не пришла к тебе после Лабиринта! — выкрикнула она.

— Спасибо, — язвительно поблагодарил он. — Но я думал, тебе и самой хочется быть со мной. Видимо, я ошибался. Если хочешь быть с Эмметом, так и скажи.