— Я рада, что оказалась не одна в этом кабинете, — произнесла я, когда мы оказались под открытым небом.

— Я тоже, — коротко ответила рыжеволосая и впервые мне улыбнулась. Привыкнув к по-змеиному растягиванию слов Дариной, я почти перестала замечать эту её особенность. — Я готова на всё, чтобы стать драконом.

— Почему? Что в этом особенного? — лишь спросила я, пытаясь разобраться, в чём привлекательность образа летающего ящера. Вызывать страх? Власть?

— А ты не знаешь? Дракон живёт дольше и способен познать такую любовь, о которой остальным приходится  только мечтать, — вздохнула Дарина и, задрав голову, посмотрела в чернеющее небо.

На нём уже начали проступать первые, самые яркие звёзды. Где-то там, в вышине, говорят, за всеми нами наблюдает Звёздный дракон. Он раскидывает крылья и выполняет просьбы тех, кого оставил на земле.

— Красивая легенда, — отозвалась я, когда глаза заслезились. Настолько я пристально всматривалась в черноту небесного купола в надежде увидеть след мифического покровителя всех драконов.

— Скоры мы увидим столпы огня, — произнесла Дарина, когда мы подошли к Малой башне, как бы нарочно избегая  людных троп. — И сможем сами извергнуть пламя.  Я прочитала, что это очищает дракона и обновляет его силу.

— Ты много читала о драконах, — заметила я, когда мы поднялись по винтовой лестнице. — Осталось дождаться дня полнолуния.

Именно тогда и должно состояться первое обращение

— Много. Но это не даст преимуществ. Куратор говорит, что главное — талант.

— Он ошибается, — фыркнула я и, попрощавшись, направилась в свою комнату, где, как оказалось, меня ожидал приятный и неожиданный сюрприз: письмо от старшей сестры Элен.

2

Я так обрадовалась, что, не слушая вопросов Велизии, вскрыла конверт и углубилась в чтение.

Элен поздравляла меня с поступлением в Академию, выразив лёгкое удивление самим фактом появления метки.

Это царапнуло душу: все настолько привыкли, что я маг со слабыми способностями, что уже и не ждали  подобных перевоплощений. Обидно, ещё горше от осознания того, что я сама инициировала появление метки.

И тем сильнее я радовалась, что поступила именно так.

Сестра вскользь упомянула, что живёт скучной, размеренной жизнью, её супруг ночами напролёт пропадает в мужском клубе, совершенно не заботясь о порядке в доме.

Элен также писала о красотах южного края, светящихся огоньках, поднимающихся над болотами в тёмные и душные ночи. Они танцевали и кружились, будто общаясь между собой. Местные называли их «душами утопленников или пропавших без вести».

Мол, магия бесприютных душ, над телами которых не произведён Обряд ухода, не может уйти в землю и вынуждена оставаться в этом мире.

Я любила читать письма Элен, сестра была хороша в  эпистолярном жанре и умела рассказать простые вещи так, что окутывала их словесной магией, будоражащей  воображение читателя.

Но сейчас от её послания веяло отчаянием. Элен была несчастна, более того, прекрасно сознавала, что никто не в силах ей помочь, поэтому и не рассказывала всего.

В приписке значилось, что она вскоре сможет навестить меня лично. Муж собирался в округ Гриам по делам, и она уговорила взять её с собой. О дате приезда ничего не было сказано, сестра уверяла, что сообщит заранее, после того как супруг запросит у руководства Академии позволения о кратком свидании со мной.

Это очень обрадовало меня и вызвало улыбку, впервые с того момента, как я принялась читать письмо.

— Вот и хорошо, — захлопала в ладоши Велизия, услышав новости. — А то вы, госпожа, совсем загрустили. Давайте я приговорю вам ванну.