В 1994 г. я был приглашен войти в число членов кураториума премии им. А. П. Карпинского, учрежденной фондом Альфреда Тепфера (ФРГ). Кураториум (или жюри) состоял из председателя (Хельмут Тепфер – сын Альфреда Тепфера), трех немецких ученых и трех российских (В. Е. Соколов, О. М. Нефедов и В. А. Жариков). Владимир Евгеньевич был старожилом кураториума, участвовавшим в его работе со дня основания. И я испытывал большое удовлетворение, видя, как лояльно, но настойчиво, убеждая и доказывая, проводил свою линию в выборе лауреатов Владимир Евгеньевич. Но кураториум – это не только споры по поводу кандидатов в лауреаты, это и просто встречи, беседы за обедом или за кофе. И здесь мне открылся другой Володя Соколов: мягкий, добродушный человек, превосходный рассказчик, любитель пошутить. В силу своей профессии Володя много ездил по всему свету, много видел. Мне казалось, что он знал о животном мире буквально все и мог часами рассказывать об этом. Володе повезло в жизни – его призванием было понять живой окружающий мир, и он многого достиг в этом.

Комиссия по изучению научного и общественного наследия академика В. Е. Соколова обратилась к тем, кто знал Владимира Евгеньевича, с просьбой принять участие в книге воспоминаний о нем. Думаю, что это очень важно, пока живы те, кто знал академика В. Е. Соколова, общался и работал с ним, пока живы в нас эти воспоминания. Хотя психологически сложно говорить о Владимире Евгеньевиче в прошедшем времени, ибо совсем недавно он был с нами и трудно было представить, что он уйдет из жизни. Рано это случилось.

Впервые мне довелось встретиться с В. Е. Соколовым в середине 60-х годов в Севастополе. Тогда я только-только возглавил отдел физиологии водных животных в Институте биологии южных морей АН Украины, сменив на этом посту умершего выдающегося советского биолога Виктора Сергеевича Ивлева. Мы занимались многими проблемами физиологии морских животных, но главное внимание уделяли экологической энергетике особей и популяций, в том числе затратам энергии на движение. В это время возник большой бум вокруг дельфинов. Многие особенности этих животных (поведение, скорость, поддаваемость дрессировке, выполнение команд человека) вызвали интерес со стороны военно-морских сил, главным образом в США и Советском Союзе. В условиях усиленной секретности широким фронтом были развернуты научные исследования дельфинов, особенно поведения, энергетики и гидродинамики движения, структуры внешних покровов, обеспечивающих высокую скорость передвижения этих животных.

В одной из морских бухт в районе Севастополя была создана научно-исследовательская база для этих целей. К работе были привлечены квалифицированные военные и гражданские специалисты. В Севастополе состоялось представительное координационное совещание участников проекта. Со стороны Академии наук СССР руководил этим совещанием В. Е. Соколов, избранный спустя 10 лет действительным членом АН СССР. Это была наша первая встреча. Руководимый мной отдел включился в работу по изучению дыхания и затрат энергии на движение у дельфинов. Главным исполнителем стала очень энергичная сотрудница отдела О. Г. Карандеева, окончившая МГУ и получившая навыки работы с животными в Уголке Дурова, в Московском зоопарке. Впоследствии она перешла на работу в военно-морскую лабораторию.

Это были годы необычайного научного взлета в нашем институте. Работа с дельфинами способствовала возникновению многих новых идей и подходов к изучению энергетики других морских животных, в том числе активного обмена у рыб. Мы серьезно развивали приборную и техническую базу исследований. Часто проводились семинары и совещания, на которых шел активный обмен идеями со специалистами из научных учреждений Москвы, Ленинграда, Киева и других научных центров. На этих совещаниях мы нередко встречались и с Владимиром Евгеньевичем, который стал признанным координатором проекта.