- Аише, - он попытался отлепить от себя девушку, но она замычала возмущенно, замотала головой, ткнувшись носом ему в яремную впадину. – Ая, нам надо решить с телом.

Подняв голову с опухшими от слез глазами, девушка взглянула на него.

- Да, - медленно кивнула она. – Он хотел под елкой… Просил… - и опять всхлипнула.

- Значит, сейчас надо вынести его в сени, завернуть в покрывало, а утром пойдем копать могилу, - заключил Кир, отстраняя Аише и держа ее за плечи на вытянутых руках.

Ответственность на правах старшего и мужчины придала ему сил. Усадив девушку и всучив ей большое полотенце утирать слезы, покопался в сундуке, нашел белое нечто, напоминающее и простыню и покрывало одновременно, попытался завернуть в него тело старика, однако, хоть тот и был высохший и легкий, но для нынешнего состояния Киарана все равно неподъемный.

- Не справлюсь один, - обернулся он к Аише. – Помогай.

Вдвоем они кое-как завернули Лукьяна в своеобразный саван и вытащили в сени. Задохнувшись, Аише упала на спину, больно ударившись копчиком, зашипела ругательство, осеклась, стрельнув глазами в мужчину и поднялась, пряча глаза. Стыдобище!

Киаран тоже тяжело дышал, ввалился в избу, рухнул на лавку и замер. Грудь его вздымалась и опадала, на лбу выступила испарина. Повернув голову набок, он встретился глазами с Аише, которая привалилась спиной к стене возле двери и настороженно смотрела на него.

- Не бойся, не помру, - пошутил он и усмехнулся, когда в глазах ее различил отчетливый страх. – Всю зиму тут пролежал, выкарабкался, а теперь только жить.

Аише молча кивнула, закусив губу, потом кинула взгляд на печку, решительно вытерла слезу, одиноко сбегавшую по щеке и принялась собирать дедову постель с печи.

- Надо убрать, - пробормотала она. – Негоже тут оставлять.

Мужчина не мешал ей, смотря, как своими тоненькими ручками-веточками она споро связывает в узел и тюфяк и подушку, а потом, волоча по полу, тащит в сени. Представил на ее месте свою невесту Элайзу и хмыкнул – она бы сюда точно не вписалась. Урожденная княгиня, виртуозно владеющая магией, была настолько далека от простых людей, как бриллиант от булыжника. Если сравнивать ее с Аише, то Элайза была как раз бриллиантом – высокая, ростом с самого Киарана, худощавая, с тонкими чертами лица, блондинка с голубыми глазами и сливочно-белой кожей, она была предназначена ему с колыбели. О свадьбе пока не заговаривали, Киаран много работал над укреплением связей между их государством и соседним, Арвастаном, дома бывал редко. Собственно, его и ранили то противники этого союза, надеясь таким образом избежать заключения договора о сотрудничестве. Только благодаря этой маленькой хрупкой девушке с глазами испуганного котенка он выжил. А теперь и вовсе чувствовал себя ответственным за ее судьбу, раз уж она осталась совершенно одна.

Аише никогда не рассказывала, как они с дедом оказались в лесу вдвоем, почему так далеко от людей, а Киаран и не настаивал, считая, что всему свое время. Придет час, когда девушка все сама объяснит, зачем торопиться. Времени полно.

Ночь прошла беспокойно – он то и дело просыпался от сдавленных всхлипов, но встать и подойти к девушке, расположившейся, как обычно, за ширмой на полу у печи, не решался, знал, что она не оценит его порыва, задичится, закроется от него.

Утром, едва рассвело, Аише вскочила, подтопила печь, поставила пузатый чайник, наполненный наполовину водой, а потом шмыгнула на улицу, задержавшись в сенях рядом с телом деда. Внутри ее теплилась надежда – а вдруг живой все-таки! Постояв так некоторое время, тяжко вздохнула, потом вышла на улицу и растерянно огляделась – все без деда казалось чужим и каким-то злым. Как она будет, когда Киаран уйдет? Пока тепло, надо идти в свою деревню, к матери. Авось, и с императором обойдется, поди, нашел он свою пропажу.