– Если ты правду сказала, то да, – кивнул я.

– Это правда!

– Посмотрим, – вздохнул я и добавил, – пиши им вопрос и мне озвучь. Надо закончить всё это. Я уже спать хочу.

– Вопрос такой: как звали любимую собачку Стеллы Феликсовны? Ответ: Лёля.

Вера погоняла стрелку по столу.

– Повторите! – строго велел мне мужчина.

– Вера задала вопрос: как звали любимую собачку Стеллы Феликсовны? Ответ: Лёля, – послушно повторил я.

Все ахнули.

– Потрясающе! – сверкая восторженными глазами, ахнула женщина.

А вот Юлия Павловна промолчала, хотя тоже могла бы и ахнуть. Хотя бы из вежливости.

Они ещё позадавали какие-то вопросы Вере, всякую чепуху. В основном спрашивали насчет всякой трансцендентальности, познания истины и прочей фигни. И, наконец, сеанс был закончен, Вера отпущена, народ начал потихоньку рассасываться.

Я, вполне довольный, что мне дали положительное заключение и Фаулер будет посрамлён, начал собираться домой. Спать хочу просто смертельно.

И тут меня окликнули.

– Геннадий, извините, но мне очень нужно с вами поговорить, – невысокий мужчина в белоснежной рубашке и в черном сюртуке, выжидающе смотрел на меня.

– Говорите, – вздохнул я,

– Давайте отойдём на балкон, – предложил он.

Я пожал плечами, и мы вышли на свежий воздух.

– Дело в том, что я наблюдал сейчас ваши спиритические способности и понял, что только вы можете нам помочь!

– Но я же помогаю, – поморщился я, ну не нравилось мне быть Чип-и-Дейлом, и всё тут.

– Это вы нашему Обществу помогаете, – мужчина вытащил большой клетчатый платок и промокнул взопревший лоб. – А я сейчас говорю о другой структуре.

– Что у вас случилось?

– Дело в том, что совсем недавно мы обнаружили труп мужчины.

– И что здесь такого? – не понял я.

– Труп был на берегу реки Шайтанка, там, где широкий песчаный пляж, – пояснил мужчина, – и вокруг ни следов, ничего. Абсолютно ровный песок.

– Кто-то замёл следы граблями? – предположил я. – Метлой?

– И на одежде мужчины ни одного опознавательного знака, ни бирок, ни ярлычков, ни-че-го! Помогите понять, кто это и как он там очутился!

Было поздно, но я так почему-то морально устал от последних событий, что направился не домой, а прямиком к Изабелле. К моему удивлению, она оказалась дома. Хотя по пятницам в кафешантанах и ресторанах дым стоял коромыслом.

– Ген-нн-а-а-а, – томно протянула она, когда я курил, выпуская в форточку дым.

– Что, дорогая? – подавив вздох, спросил я (ну почему женщин всегда после всего этого обязательно тянет на разговоры?).

– А вот скажи, вот ты бы на мне женился?

– Конечно! – без зазрения совести соврал я, – был бы я совершеннолетним – так прямо завтра с утра пошли бы с тобой в ЗАГС заявление подавать.

Мне можно было так говорить, до совершеннолетия ещё куча времени, за которое кто-нибудь у Изабеллы да появится.

– Вот почему мне так на женихов не везет? – проныла Изабелла, – Вот скажи-и-и, Геннаша, я что, такая некрасивая?

– Ты самая красивая из девушек, которых я видел в своей жизни! – очень искренне воскликнул я, затушив окурок и развернулся к ней. – Хотя я должен в этом ещё раз убедиться. Иди сюда…

Через некоторое время, Изабелла, тяжело дыша, откинулась на подушки:

– Генна-а-аа-аша, – проворковала она довольным голосом, – но если я такая красивая, то почему мне с женихами так не везет?

– Всё очень просто, – простонал я, – ты выглядишь как очень молоденькая девочка, вот они и опасаются к тебе подкатывать.

– Хм… наверное, ты прав, – задумчиво протянула Изабелла, – нужно будет сделать прическу повзрослее и глаза красить ярче.

– Угу, – подтвердил я.