Как только дверь за нами закрылась, Хромцова извлекла из кармана небольшое устройство размером с ладонь и положила его на стол.

– Генератор помех, – пояснила она, активируя прибор. – Блокирует любые попытки прослушивания. Военная разработка, еще не поступившая в массовое производство. Вот Гинце удивился бы.

Устройство тихо загудело, и по его периметру загорелись зеленые индикаторы.

– Теперь мы действительно одни, Александр Иванович, – сказала Хромцова, заметно расслабившись. – И я могу рассказать вам то, о чем молчала.

Она набрала полную грудь воздуха, словно собираясь с силами перед прыжком в ледяную воду.

– Вы знаете, что произошло после битвы при Санкт-Петербурге-3? – спросила она.

– Официальную версию – да, – осторожно ответил я. – Первый министр Граус героически руководил сражением за систему и в последний момент принял решение о стратегическом отходе, спасшем большую часть нашего флота.

Хромцова горько усмехнулась.

– Героически… Да, именно так это и преподносилось в официальных сводках. А знаете, что произошло на самом деле?

Конечно же, я знал. Не дожидаясь ответа, она продолжила:

– Граус бежал. Просто бежал, как трус, когда понял, что ситуация выходит из-под контроля. Бросил наши части. Его флагман «Агамемнон» покинул систему первым, хотя должен был уходить последним. Из-за этого погибли тысячи космоморяков, которых можно было спасти.

Она помолчала секунду, затем продолжила:

– Когда операция завершилась, уже после нашей встрече на станции Кронштадта я собрала несколько десятков своих самых доверенных офицеров. Мы решили действовать – прибыть на «Агамемнон» и потребовать от Грауса отставки. По всем военным законам Империи он заслуживал трибунала за то, что сделал.

– И что произошло? – тихо спросил я, хотя уже предчувствовал ответ.

– Это была ловушка, – голос Хромцовой стал еще тише. – Он ждал нас, вернее меня… В общем, все мои офицеры погибли. Меня пощадили только потому, что Граус счел меня полезной… и у него оказался козырь, против которого у меня не было защиты.

– Какой козырь?

– Моя семья, – она произнесла это слово с такой болью, что мне пришлось отвести взгляд. – Мои дети и внуки. Они находятся на одной из центральных планет. Граус дал понять, что если я не буду выполнять его приказы… они пострадают.

– Проклятье, – только и смог вымолвить я.

– С тех пор я была вынуждена служить ему, – продолжила Хромцова. – Выполнять приказы, командовать эскадрой в его интересах, участвовать в его кампании против вас. Все это время я ждала момента, когда смогу…" Она замолчала, будто не решаясь произнести вслух свои мысли.

– Отомстить? – подсказал я.

– Восстановить справедливость, – поправила она меня. – Я военный, а не мститель. Всю жизнь я верой и правдой служила Российской Империи – не правителям, а идее справедливого и сильного государства. И теперь я вижу, как эту идею разрушает человек, думающий только о собственной власти.

– И вы решили, что пришло время действовать.

– Да, – она кивнула. – Когда Граус отдал приказ о захвате и… нейтрализации императора и княжны, я поняла, что дальше медлить нельзя. Я организовала перемещение моей семьи – тайно, через доверенных лиц. Они сейчас в безопасности, вне досягаемости Грауса. И теперь я хочу исправить то, что было сделано с моим молчаливым согласием.

Ее взгляд стал решительным и ясным.

– Александр Иванович, я прилетела сюда, чтобы предложить свою помощь законному императору Ивану Константиновичу и княжне-регенту Таисии Константиновне. Моя эскадра, вернее её часть, состоящая из вымпелов бывшей 5-ой «ударной» дивизии Северного космического флота, готова защищать их и следовать их приказам. Но сначала я должна получить прощение за то, что была на стороне узурпатора.