– Ну, дай хоть взглянуть.

Ларс снова подвинул бумаги Питу, и тот уткнулся носом в ровную глянцевую поверхность, будто вдруг стал близоруким. Он молча просмотрел эскизы один за другим, крякнул, откинулся в кресле и бросил фотографии на стол. Но промахнулся, и вся пачка шлепнулась на пол.

Пит нагнулся и поднял ее, бережно сложил и аккуратно опустил на стол, всем своим видом давая понять, что относится к эскизам с должным почтением, а если и допустил некую небрежность, то ненарочно.

– Черт знает, что это такое, – сказал Пит.

– Не согласен, – возразил Ларс.

Вообще-то эскизы ничем не хуже его собственных. Просто Пит любит и уважает Ларса, вот и мелет всякую чушь. Из дружеских чувств он готов болтать языком, как преданный пес хвостом, – Ларсу, конечно, это нравилось, но все-таки хотелось видеть вещи в истинном свете.

– С ними вполне можно работать. Она знает свое дело.

Но, само собой, эти эскизы – не обязательно типичные образцы ее работы. Всем известно, что агенты советской контрразведки – мастера на мистификации и не раз оставляли Кей-Эй-Си-Эйч в дураках. Тайная полиция Советского Союза, КВБ, реагировала на деятельность этого всепланетного сыскного агентства как бык на красную тряпку. Все это понимали, и, когда Дон Паккард принес эскизы, само собой подразумевалось, что советская контрразведка, зная, что некий агент Кей-Эй-Си-Эйч собирает информацию о моделировании оружия, вполне могла подсунуть ему только то, что считала нужным, тщательно скрыв главное.

Это всегда следовало иметь в виду, и Ларс имел. А вот как отнеслись члены Совета нацбеза к материалу, который агенты Кей-Эй-Си-Эйч собрали специально для них, это вопрос. Предсказать их реакцию было невозможно. Они могли принять информацию с полным доверием (впрочем, это маловероятно), а могли и цинично отвергнуть. Сам он старался придерживаться середины, не впадая в крайности.

– А кто там, она сама, что ли? – спросил Пит.

– Да. – Ларс протянул ему нерезкий снимок.

Пит снова уткнулся в фото.

– Нет, ни черта не разобрать, – заявил он наконец. – И за такую работу Кей-Эй-Си-Эйч дерет денежки, и немалые! У меня бы и то лучше вышло: зашел бы в филиал Булганинградского научно-исследовательского института оборонной промышленности с полароидом, щелкнул – и получите.

– Организации с таким названием больше нет, – сказал Ларс.

– Неужто расформировали? – удивленно взглянул на него Пит. – Но она-то пока там числится.

– И руководитель теперь другой, не Виктор Камов. Он куда-то исчез. Что-то у него легкие забарахлили. В общем, теперь эта контора называется…

Ларс заглянул в блокнот, где делал пометки, слушая отчет агента Кей-Эй-Си-Эйч. В странах Восточного блока такое случается сплошь и рядом, и он не придавал этому особого значения.

– Так… вот: «НИИ ядохимикатов сельскохозяйственного назначения, подотдел зерновых, архивы». Расположен в самом Булганинграде. Подчиняется Министерству техники безопасности, под этим прикрытием работают научно-исследовательские центры небактериологического оружия. Впрочем, ты и сам это знаешь.

Ткнувшись лбом в голову Пита, он склонился над нечеткой фотографией Лилы Топчевой, снова вглядываясь в ее изображение, словно надеясь, что произошло чудо и снимок стал резким.

– Мне кажется, тебя что-то беспокоит, – сказал Пит.

– Да нет, – уклончиво ответил Ларс, пожав плечами, – так, может, просто хандра.

Он не хотел говорить на эту тему, но инженера из компании «Ланферман и партнеры» не так-то легко провести – у него собачье чутье.

– Хандра, так хандра… но давай-ка сначала…