— Ира, нечего оправдываться. Твоя кобыла уже давно выросла и может сама доехать с сумкой на автобусе, не обломится.

Мама шикнула на мужа.

— Ев, попроси кого-нибудь из ребят, они тебя встретят. Ты уже подружилась с кем-нибудь? А как Слава встанет на ноги, мы обязательно к тебе приедем.

Во время разговора я смотрела в глаза Киселева, который сидел напротив и, судя по тому, как быстро сошло с его лица веселье, у меня не получилось держать маску невозмутимости.

— Мам, я все слышала, — выпалила и пожалела, надо было сказать: «Конечно, я доберусь сама», а теперь придется слушать сбивчивые объяснения. С той стороны услышала шумный вздох. — Мам, не надо ничего говорить, я все понимаю, все нормально. Я доберусь. Действительно, что я, не доеду сама?.. — кажется, с весельем в голосе я переборщила, и вышло ненатурально. — Я пойду, а то меня зовут. Пока, мам.

— Пока, доча. Звони. — Мама сбросила вызов.

— И что молчишь? Что случилось, малыш? — я услышала мужской голос сквозь раздумья.

— Не малыш я, понятно? Не малыш и не малышка. У меня имя есть — Ева! — После высказанного я почувствовала усталость и стыд. Сорвалась на человеке, который не сделал мне ничего плохого.

— Понял, — произнес Киселев без обиды в голосе.

— Прости, не сдержалась. — Мороженое растаяло, и я перемешивала розовую кашицу в креманке.

— Может, новое принести, будешь?

Я отрицательно покачала головой.

— Все нормально, просто отчим не хочет тратить на меня бензин и время. Я постоянно слушаю упреки и несправедливые замечания. В прошлом году я была способна только на залёт от приезжего, а в этом, можно сказать, похвалил, сказал, что «кобыла уже давно выросла и может сама доехать с сумкой на автобусе», — изобразила манеру разговора отчима.

— И все? Из-за этого ты на меня таращила глаза и кричала? — возмутился Лёня. Хотелось стукнуть его по голове чем-нибудь тяжелым. — Ты когда собиралась ехать?

— Тридцатого, — обиженно пробубнила я.

— Отлично, я тебя отвезу.

— Не смешно. — Я закинула телефон в рюкзак и поднялась из-за стола. — Спасибо за мороженое.

Парень встал вслед за мной, подхватил рюкзак и закинул себе на плечо.

— Идем, провожу. И серьезно, я тебя отвезу. Мне несложно. Возьму у отца машину, друга как раз навещу и тебя подброшу.

— Про друга ты только что выдумал? — спросила я.

— Нет, секунд тридцать назад, — рассмеялся Киселев. — Там Брыкин сейчас работает, учились вместе, вот будет повод повидаться. Так что пакуй сумки. Только без фанатизма, дай женщине волю, все барахло соберет, — по-доброму ворчал он себе под нос.

Настроение приходило в норму, и я носком пляжных туфель раскидывала гальку на ходу. А немного поразмыслив, решила, что так даже и лучше. Не надо будет слушать ворчание отчима и горестные вздохи мамы.

4. Глава 4

Ева

***

Бабуля немного поворчала, но от предложения Киселева не отказывалась и без чувства меры нагружала сумки консервациями.

— Баб Ась, ты бы полегче, мы не на «газели» поедем, — ворчал Лёня.

— Не брюзжи, внучок, еще пару баночек и все.

— Внучок... а гоняла меня, как пса паршивого, — смеясь, складывал Киселев очередную сумку в багажник.

— Да это в целях воспитания. Ты на дороге аккуратнее, если что случится, я ж тебя с того света достану и три шкуры спущу, — пообещала она.

— Вот, теперь я тебя узнаю, Баб Ась. Не волнуйся, довезу, сумки отнесу, до комнаты провожу.

Попрощавшись с бабулей, мы тронулись в путь.

— Лёнь, можно я лягу, меня укачивает на серпантине? — спросила я.

— Я думал, у местных иммунитет. Лезь назад. Там в сумке справа, в кармане, возьми подарок тебе на день рождения.