Парень расслабился и закрыл глаза.

— Не переживай, с такими лучше не связываться. Всю жизнь сломает, а ты будешь свято верить, что так и должно быть, — проговорил Киселев на выдохе.

— С такими, как ты? — вылетело у меня на автомате.

Его губы дернулись в улыбке.

— Хорошего же ты обо мне мнения.

Спину уже припекало, и я перевернулась. Лёня последовал моему примеру, и теперь он рассматривал меня, лежа на животе.

— Это не я, это люди говорят, — ответила я.

— Ты меньше слушай, больше половины брехня. И не морочу я головы девицам типа тебя.

— Типа меня?! — от возмущения я подскочила.

— Какой же ты еще ребенок, — рассмеялся Киселев, глядя мне в лицо.

Эта фраза разозлила еще сильнее.

И не ребенок я вовсе. Скоро девятнадцать будет!

— А ты…

В голове крутилось: «Старпер, раритет, дедуля, пенсионер». Я не смогла подобрать нужного слова и зло выдохнула.

— Не рычи, Евчик. Идем, накормлю мороженым и пончиками. — Киселев резво вскочил на ноги, натянул футболку и, дернув меня вверх за плечи, добавил: — Я не морочу головы приличным девушкам. — Щелкнул меня по носу, собрал наши полотенца, вручил мне в руки сарафан и, притянув за шею, прижал к своему боку. — Ну, клубничное или шоколадное брать будем?

— Клубничное, — ответила я тихо.

Злость как рукой сняло после упоминании о мороженом. Ребенок, что с меня взять…

Киселев рассмеялся.

— Если встретим баб Асю, скажу, что ты сама ко мне обниматься полезла. А то точно оставит без детей.

Я хихикала, вспоминая, как он резво прыгал через кусты, сбегая от бабули.

— Двойная порция, — попыталась торговаться я.

— Уговорила. Когда дети появятся, так и скажу, сберег вас непосильным трудом. — Парень рассмеялся и потрепал меня по непослушным кудрям.

Усадив за крайний столик под большим зонтом, Лёня принес два мороженых и огромную порцию пончиков в сахарной пудре.

— И как тебе в универе? — спросил он, намазывая на горячий пончик мороженое. — Нравится?

— Да, очень. Только не группа, а змеиное логово, — ответила я честно.

Лёня громко расхохотался.

— А ты, значит, не шипишь? — спросил он.

— Нет, что мне, делать нечего?! Бабушка сказала, ты устроился на хорошее место.

—Ага. — Парень закинул очередной пончик в рот. — Повезло. Был на конференции, удалось в нужный момент сунуть в руки флешку с моим предложением. Компания молодая, но там хороший капитал и мозги у генерального. Надеюсь, смогу подняться. Так проще, когда начинают все вместе.

— О-о-о, действительно повезло, — восхитилась я.

— Да, а ты куда после учебы?

— Я еще не думала, четыре года впереди.

— Если удержусь, возьму тебя к себе, будем вести двойную бухгалтерию и разбогатеем, — предложил Киселев.

— Или нас поймают и посадят.

— Не хотелось бы. Что это за звук? Евгеш, это из твоего рюкзака.

Зарывшись по плечо, я никак не могла нащупать на дне телефон. Лёня откровенно ржал над моими попытками. Я трижды нащупала расческу в этой черной дыре, но ни разу не удалось схватить телефон. Потеряв надежду, высыпала содержимое рюкзака на соседнее кресло. Киселев продолжал веселиться, а когда увидел мой телефон, то перешел на икоту.

— Хватит ржать как гиена. Т-с-с, мама звонит. — Он продолжал трястись в беззвучном хохоте. — Да, мам, привет, — я приняла вызов и поздоровалась.

— Привет, доча. Как ты?

— Все хорошо, мам, что-то случилось? — Я взглядом пыталась призвать Лёню к порядку.

— Да нет, не совсем. Хотя... дядя Слава приболел, у него так спину скрутило, мы не сможем в этот раз отвезти тебя к началу учебного года, — извиняющимся тоном тараторила мама.

На заднем фоне я услышала крик отчима: