Зато следующим днём я приехала пораньше, посидела на лавочке, пообщалась с бабульками-соседками.

— Ключи, что ли, забыла, девонька?

— Нет, поругались.

— А чего тогда ты здесь сидишь, а не он под твоими окнами? — удивилась одна из них.

— Он обиделся, поэтому сижу я.

— Ну и нравы. Ты ж девка молодая, хорошенькая, другого бы нашла.

— Не хочу никого искать, — вздохнула тяжело над своей горемычной долей. Другого не хотелось. Хотелось его, своего, родного, Антошеньку, красивого, умного, доброго, нежного. Который не пил, не курил, не выражался при дамах некультурно, умел красиво ухаживать, занимался спортом (слишком, на мой взгляд, занимался). Сплавы на байдарках — на любителя развлечение. Я точно не из счастливчиков. Серьёзный, ответственный, к детям и животным относился положительно. Отрицательно — к социальным сетям, пустой болтовне и глупости. Золото, а не мужик. Прямо готовый такой жених. Ага, был женихом, моим…

— Кать, ты опять?

Я резко обернулась на любимый голос, и губы сами растянулись в придурковатой улыбке, как же я соскучилась, аж дыхание перехватывало, будто летишь на санках с высоченной горы.

— Привет. Можно к тебе?

— Извини. Я работу взял на дом, много дел.

Даже придурковатой улыбке непросто выдержать отказ, и она ожидаемо потускнела, а вскоре увяла.

— Ты бы заканчивала с приездами. Зачем треплешь нервы себе и мне заодно.

— Я не треплю. Я люблю.

— Ты любишь целоваться с Денисом, а не меня.

— Антон! Это неправда.

— Мне пора.

Хорошо, что, когда он скрылся в подъезде, рядом со мной оставалась только одна соседка. Всё равно я поторопилась уйти, потому что не выдержала бы едких или жалостливых реплик.

Немудрено, что подготовка к итоговым экзаменам прошла мимо меня. Я не учила материал, а зубрила. Искусственный интеллект или робот, или попка-дурак. Тысячу раз проговорить вслух один и тот же абзац — вуаля, нужная информация отложилась в мозгах, записанная секретным индивидуальным кодом. Мама звонила каждый день, подбадривала как могла. Но она ждала от меня диплома, а я ждала Антона.

Моё ежедневное утро теперь начиналось с отправленного сообщения: «Привет. Скучаю». Антон не послал меня веселиться с Денисом, но ответами не удостаивал. Так же как стойко игнорировал вечерами возле подъезда. Дождаться от него расхожего «привет», значило выиграть в лотерею. За всю жизнь мне удалось выиграть десять рублей. Зато я рано поняла, что не получу от жизни плюшек за просто так. Примерно через неделю абонент оказался выключен. Да здравствует «чёрный список»…

День 25.

Вечером, как назло, зарядил дождь. Я, конечно, с зонтом, но всё равно укрылась под козырьком подъезда. Джинсы промокли до колен, в кроссовках хлюпало. Но на душе выла зимняя стужа, которую я опасалась больше летнего дождя.

Втянув голову в плечи, сгорбившись, Антон бежал по дорожке, огибая лужи, от которых отстреливали рикошетом крупные капли. Но перед самым подъездом наверно приметил мои ноги и резко затормозил. Он выпрямился и медленно поднял голову. Зонта у него не было, дождь поливал ручьями, но на высеченном из камня бескровном лице не дрогнул ни единый мускул. Веки часто моргали, вот, пожалуй, и всё, что шевелилось. Мне показалось, что Антон даже не дышал, а застыл неживой городской скульптурой. Его губы сомкнулись и побелели от силы сжатия. Скрутившись внутри пружиной, я приготовилась к плохому, знать бы ещё, что моё тело и мозги подразумевали под «плохим».

— Господи, Катя, ну сколько можно. Зачем ты это делаешь?

— Хочу поговорить.

— Ты каждый день приходишь, чтобы поговорить, и я каждый день отвечаю: у нас нет общих тем для разговора. Больше нет. Может ты сумасшедшая?