– Привет, Волчайск! – в своей микрофон сказал Ян и поднял руки над головой.

– Янчик умеет блюз, – сказала Наташа. – И обязательно вам это покажет. Вы же рады, правда?

Публика нестройно захлопала, кто-то засмеялся, кто-то свистнул. До оваций было пока что далеко, но хороший настрой. Позитивный.

– Тогда мы начинаем, – почти шепотом сказала Наташа в микрофон. – Группа “Ян и цеппелины”, город Новокиневск!

– Ну как? – спросила Наташа, устраиваясь рядом со мной.

– Как всегда – гениально, моя королева, – без всякой иронии сказал я. Наташа действительно очень чутко ощущала настроения публики. И вот этот ее философский тон оказался… Блин, даже не знаю, как сказать. До ее речи в зале были просто всякие разные люди. О чем-то болтали, стояли в очереди в ларек за пивом. Пивнушка “Элегия”, хм… Кстати, а ведь в будущем один из волчайских стаутов будет так называться. Надо же, оказывается, у этого названия есть история. И вот я как раз сейчас за ней наблюдаю, можно сказать.

Мысли мои снова вернулись к Наташе, которая сидела рядом со мной и, склонив голову, пристально смотрела на Яна. Вот были обычные волчайцы. Да, народ явно неплохой в массе своей. После гульбища в ресторане “Людмила” в Змеином Камне, вообще было ощущение, что мы на каком-то семейном празднике находимся. Все ходят, болтают, сплетничают. Пьют пиво. И тут Наташа говорит эти свои слова. И все неуловимо меняется. Как будто она набросила на всех что-то вроде фильтра, и обычные люди сразу стали героями какого-то культового кино. Сплела из из эмоций паутину…

Я тряхнул головой. Да уж, из моих эмоций она тоже сплела паутину, похоже. Гениальный все-таки она человек. Кажется, такому нельзя научиться. Это нужен какой-то особый дар.

– А я, между прочим, правду сказала, – усмехнулась Наташа. – Ну, почти. Я в детстве была на свадьбе одной родственницы, и там была певица. В таком блескучем платье и с кучеряшками. Пела романсы. И я подумала, что я тоже хочу петь в ресторане. Только когда я об этом маме сказала, та мне надавала по щам и сказала, что я не выдумывала. И что в ресторане только проститутки могут петь. А я тогда и слова-то такого не знала… А вот сейчас почему-то вспомнила. Про дальнобойщиков это я уже приврала. Никогда не хотела жить в глуши. Хотя здесь и правда не так плохо, как мне казалось.

– Особенно после Змеиного камня, – усмехнулся я.

– Мы это заслужили, Велиал, – серьезно сказала она. – Я вчера ночью даже плакала, прикинь?

– Плакала? Почему? – удивился я. – Все же нормально кончилось…

– Залезла под одеяло и меня расплющило вот этим всем, – Наташа передернула плечами. – Я представила, как много всякой дряни с нами там могло произойти. Я же видела, как ты за всех волнуешься. Еще и Ян этот бухой вечно… И дурища эта в брюликах… Ой, трындец… Как думаешь, он бы убил их, если бы увидел?

– Кого убил? – недоуменно спросил я.

– Ну этот Сохатый свою шлюшку-жену с этим… Валерой? – Наташа сморщила нос.

– Тоже их застукала? – спросил я.

– Ой, можно подумать, трудно было догадаться, – фыркнула Наташа. – Сначала эта фифа продефилировала в туалет, потом этот Валера двинул туда же, героически поддернув штаны. А потом ты оттуда вышел с таким лицом, что…

– Не стал проверять, – я пожал плечами. – Это та история, на финал которой я не хотел бы смотреть. Каким бы он ни был.

Наташа задумчиво посмотрела на потолок и пошевелила губами.

– Ну да, знаешь… – сказала она и усмехнулась. – А прикинь, если бы этот рогатенький увидел, как кудряшка-Валера чпокает его жену, а потом не схватился бы за ствол и не пристрелил обоих, а скромненько так промямлил: “Дорогая, когда вы кончите, выходи в зал, там именинный торт принесли…” Фу!