– Ну этого… как его… Нострадамуса, – Астарот фыркнул и засмеялся. – Наше появление было предсказано, так что… Пойдет? Достаточно по-идиотски звучит, чтобы зрителям скучно не было?

– Годится, – махнул рукой журналист Леша и повернулся к оператору. – Давай снимать!

Оператор оживился. Журналист Леша выхватил из внутреннего кармана куртки зеркало и по быстрому привел волосы в порядок. Жестом попросил освободить ему пространство. Мы послушно разошлись. Он широко улыбнулся, кивнул оператору и заговорил в микрофон:

– Настоящим открытием этого концерта стала группа «Ангелы С». И нам удалось поймать солиста прямо на выходе со сцены. Астарот, добрый день! Вы впервые попали на сцену городского праздника. Уверен, многие начинающие музыканты хотели бы знать, как именно вы попали в число выступающих.

– Наше появление было предрешено свыше, – грозно прорычал Астарот. – И предсказано пророчеством!

– Это было какое-то известное пророчество? – с серьезным видом спросил Леша.

– Самое известное, – Астарот нахмурил брови. – Пророчество Нострадамуса, конечно.

– Снято! – Леша поднял руку, и оператор опустил камеру. – Все, спасибо большое!

«Ангелочки», которые во время этого коротенького интервью, стояли, затаив дыхание, снова разразились громким хохотом.

– Блин, ну что вы ржете?! – воскликнул Астарот. – Нормально я все сказал… Блин, холодрыга какая. Пантера, у нас горячий чай остался?

– Давайте собирать манатки и двигать к машине, – скомандовал я.

– Как, мы что ли уже уезжаем? – расстроенно захлопал ресницами Бельфегор.

– Нет, только инструменты погрузим, – сказал я. – И костюмы. Могу честно вас тут бросить и увезти все на завод. Но на вашем месте я бы сначала согрелся.

– Что-то в горле уже першит, ага… – кивнул Астарот. – Так, короче. Мы с Пантерой тоже едем.

– Я пока не хочу, я бы еще погуляла тут! – запротестовала Надя.

– Ага, а потом ты будешь хрипеть в микрофон и сопли на кулак мотать? – с неожиданными материнскими интонациями сказал Астарот.

«Ангелочки» по-быстрому скинули с себя концертные прикиды и влезли в обычные куртки и шапки. Мы похватали кофры и чехлы и потащили их к машине. Пробираясь через толпу, в которой нас то и дело останавливали.

– Ой, а это же вы группа «Ангелы С»?

– Ой, а где можно купить вашу кассету?

– Ой, а можно вас сфотографировать?

– Ой, а мы тоже свою рок-группу в школе организовали. А можно с вами…

– Ой, мне так нравится, как вы поете!

Хех.

Практически, звезды. Без дураков.

Понятно, что это были не тысячи фанатов.

Но ведь тысяча одновременно никак подойти не может, пространство-то ограничено. Так что получается, что само ощущение, когда тебя хватают за руки, теребят, просят автограф – то же самое, что и у суперзвезд с многотысячными армиями фанатов.

Разве что с ног пока не сбивают и одежду на куски не рвут.

******

– Вот не люблю я весну вообще! – сказал Астарот из своей спальни. Там грохнула дверца, что-то упало и покатилось. Было слышно, как Саня ругается сквозь зубы. – Я уже все зимнее убрал нафиг, тепло же было. Вот нафиг этот новый год сейчас вообще?

– Ты там гирлянду что ли ищешь? – засмеялась Надя.

– Ага, – буркнул Астарот. – И новогодние шарики еще.

Он вышел в гостиную, держа в руках два вязаных шарфа. Здоровенных таких. Один кинул Наде.

– Вот, заматывайся, – сказал он. – Мне мама их уже три штуки подарила, я ни один не носил. И вот пригодились.

– Блин, да что с тобой такое-то? – удивилась Надя. – Ты же даже в морозы ходил без шапки и в косухе.

– Помнишь, что нам Маргарита сказала на занятии? – хмыкнул Астарот. – Что голос можно от обычной простуды нафиг потерять. Насовсем.