– Хотя, может, начнут теперь с вас, – добавил он, пожав плечами.

Внезапно дверь в хижину распахнулась, и на пороге появились два дикаря. Их боевой раскрас придавал им ещё более грозный вид. Схватив вмиг побледневшего Фернандеса, они вытащили его на улицу и закрыли за собой дверь.

Немного подождав, боцман и Николай бросились к двери, чтобы сквозь щели посмотреть, что происходит на улице. Уже смеркалось, и в некотором отдалении от хижины горел большой костёр, к которому и тащили пленника. Но на то, что случилось дальше, они смотреть не смогли, а вместо этого прислонились к стене и обречённо переглянулись.

– Неужели нас ожидает та же участь, что и этого бедного испанца? – покачал головой Николай.

За следующие два часа они обшарили всю хижину вдоль и поперёк, перебрали все варианты своего побега, и, в конце концов, пришли к выводу, что если бы и была возможность убежать отсюда, то испанцы давно воспользовались бы ею. И тогда они просто сели на землю и некоторое время молчали, а затем боцман произнёс:

– Да уж, капитан, много мы в своей жизни совершили зла, но такого я бы и врагу не пожелал. И ладно бы нас просто сожрали акулы, это ещё куда ни шло. Но как представлю, что мы будем съедены какими-то дикарями, как обыкновенные куропатки, так сразу в дрожь бросает.

– А ты об этом не думай. И неважно, сколько мы ещё проживём – год, два, десять лет или всего лишь несколько часов. Нужно обязательно избавиться от всех дурных мыслей в голове и думать только о хорошем.

– Да о чём сейчас можно думать? – пожал плечами боцман. – Разве что о золоте.

На его лице появилась улыбка, которая почти сразу исчезла.

– Только вот я начинаю жалеть, что никогда не увижу это золото. А ты, капитан, жалеешь о чём-нибудь?

– Да, я сейчас жалею только об одном: что не смог тогда спасти Чарли Брауна, и он утонул.

Боцман удивлённо посмотрел на капитана, решив сначала, что это шутка, но понял, что тот говорит серьёзно.

– Я ещё тогда хотел спросить, – проговорил он спустя минуту. – Вот скажи, капитан, зачем ты бросился его спасать? Чарли ведь хотел тебя убить.

– А зачем я тебя стал спасать из ямы? Ты тоже хотел меня убить.

Похоже, для боцмана это стало открытием. Больше он не произнёс ни слова, а просто откинул голову и закрыл глаза. Ему нужно было много о чём подумать. Ещё бы, капитан, который всю жизнь был злым, совершает такие самоотверженные поступки. «Возможно, это выше его понимания», – подумал Николай и тоже закрыл глаза.

Вдруг дверь скрипнула, и в хижину кто-то проник, но в темноте нельзя было разобрать, кто именно.

– Кто здесь? – произнёс Николай.

– Тссс, тихо, – прошептал мужской голос. – Нельзя, чтобы нас услышали. Я пришёл, чтобы помочь вам.

– Но кто ты? – тихо спросил боцман.

– Я ваш соотечественник. Вы ведь англичане?

– Да, – ответил Николай.

– Я так и понял, когда увидел, как вас днём вели в хижину. Я тоже был пленником много лет назад, но меня признали за своего, и теперь я живу вместе с дикарями.

– А зачем ты помогаешь нам?

– Не знаю. Сегодня вдруг понял, что не могу видеть, как они будут есть моих соотечественников. Дикарей из других племён, испанцев, да кого угодно, но только не англичан.

– А если они узнают, что это ты нас выпустил?

– Не узнают, меня никто не видел. Выходите за дверь и незаметно ныряйте в кусты слева. Обойдёте хижину и убегайте. Сейчас все пируют, и вас нескоро хватятся.

– Спасибо тебе, – прошептал Николай.

Затем он встал и вышел из хижины, а боцман последовал за ним. Они проделали всё в точности так, как и велел англичанин, и вскоре уходили быстрым шагом подальше от этого страшного места.