***

Воинов набралось даже больше, чем требовалось: около двух тысяч вооруженных мужчин толпилось возле казарм. Все с интересом переговаривались и спрашивали друг друга, куда идем, да сколько заплатят. Но никто ничего толком не знал. В казармах царила страшная неразбериха: одних уже записали, других отвергли – по одним Цинику ведомым причинам – и те пытались возмущаться, до третьих еще не дошла очередь, потому что первые пытались понять, куда идти и что делать, хотя им на родном матерном объяснили, где что лежит и где дожидаться выступления, а вторые возмущались и требовали «справедливости».

Между мужчинами бегали любопытные мальчишки и рыдали бабы, возомнившие, что на Шаттергран напали враги, а «охотой» леди Кеттелин только прикрывается, чтобы панику не наводить. В итоге паника зародилась сама собой, и по толпе мигом полетели слухи – одна версия страшнее другой – и народ осаждал все старшие чины, требуя «правды». Тишины это не добавляло. Вперемешку с людьми стояли и лошади: а как же хозяин бросит родную кровиночку? Лошади тоже не молчали. Развернуться было трудно, понять что-либо – еще труднее, и Рэйвен в ужасе взирал на происходящее: и вот эту разнузданную толпу он собрался привести в свой родной город?!

Обед давно миновал, а ситуация только накалялась. Но когда в казармы явился Хайсин со своими ребятами, все резко изменилось: он что-то гаркнул, построил своих, разогнал чужих, взял у усталого и взмокшего Циника список и принялся шустро делить всех по небольшим отрядам, оставляя в каждом отряде по своему человеку, и отправлять за город – пасти лошадей. Мальчишкам надавали по шеям, сильно недовольных угостили плетями, а бабы при виде такого подхода разумно ретировались.

Не прошло и часа, как площадь перед казармами здорово проредилась. Следом за ушедшими на трех телегах отправили хлеб и пиво – чтобы не буянили там в ожидании Кеттелин. И все равно даже когда всех одобренных отправили за городские ворота, в казармах осталась возмущенная толпа – в основном, разные юнцы и просто неприятные типы. Рэйвен смотрел на эту толпу в полнейшем недоумении и не мог понять: неужели все эти люди возмущены тем, что их не взяли на смертельно опасное предприятие? Неужели они действительно хотят продать свои жизни за золото?

- Лорд Рэйвен, что Вы здесь делаете? – раздался над его головой сердитый голос.

Рэйвен обернулся. Позади стоял его старый знакомый – Бени в полной боевой амуниции: в плотных штанах, сапогах, шлеме с красным пером, плаще с шипастыми подплечниками, в кольчуге и при оружии. Бени выглядела такой же задерганной, как Циник, и явно не готова была к приятному человеческому общению, так что взгляд из-под насупленных бровей был довольно угрожающим.

- Я привел Хайсина, - смутился Рэйвен, почувствовав себя крайне неуютно в тени этого мрачного существа.

- Хайсин не маленький мальчик, чтобы за руку его к месту сбора водить, - отрезала Бени. – Мы через час выходим, а Вы все еще даже не переоделись. Я бы подумала, что Вы так решили над нами подшутить, но зная привычки Вашего народа, не удивлюсь, что Вы о сборах еще и не думали. Надеюсь, этот Ваш хваленый Тобиан уже сложил необходимые вещи? Весь скарб с собой не повезем: даже если Вы решите остаться в Эльдаре, Ваш камердинер может привести остальное позже.

- Я… я ему еще не сказал, - краснея, признался Рэйвен. – И Лейкери тоже.

Бени крякнула, пожевала губу, но сдержалась.

- Я бы Вас выматерила, но некогда, - сказала она сухо. – Так что быстро в седло, переодевайтесь, хватайте своего Лейкери и встречаемся за городом.