Душа вспархивает, как бабочка, аж щекотно. Я сразу поднимаюсь и начинаю приводить себя в полную готовность. Мы с Ксюней уже обсуждали это, что надо быть гладкой в первый раз, хорошо пахнуть и надеть красивое белье.

Я примерно представляю, как это происходит, по кадрам из фильмов, но дьявол ведь всегда в деталях. Наверное, получится неуклюже. Впрочем, все равно, главное, со Славой.

Белья красивого у меня нет. Просто надеваю хлопковый комплект, который смотрится более-менее прилично. Грудь у меня все еще не того размера, какого бы мне хотелось, но Слава меня убедил, что я все равно красивая. Мне странно, а ему все нравится. Иногда, когда мы вдвоем, он подолгу смотрит на меня, разглядывает, гладит руками и глазами, облепляет своим восхищением.

Блин, никто больше на меня так смотреть не будет… Сердце опять утопает в тоске.

Умру медленно. И хотя бы не девственницей.

Я надеваю свое лучшее платье – голубой сарафан в горошек, и распускаю еще мокрые волосы. Поеду так, по дороге высохну. Мама с папой гремят посудой на кухне и смеются. Не замечают моих шорохов.

Обувшись в балетки, я хватаю кожаный рюкзачок, подаренный Славой на Восьмое марта, и аккуратно прикрываю входную дверь, чтоб не шуметь. Сама не знаю, почему скрываюсь. Мама меня без проблем отпускает к Славе с ночевкой, то есть не к нему, а к Ксюне, на самом деле. И для их родителей я тоже ночую всегда в Ксюниной комнате, хотя сама ночью перебираюсь к Славе. Мы болтаем часы напролет, а под утро я возвращаюсь к ней. Благо, Ксюня понимающая, нас никому не выдает.

Да мы ничем таким со Славой и не занимались. До выпускного. Целовались только и обнимались. Он сам боялся меня трогать лишний раз. А в ту ночь нас обоих прорвало.

И вот я уже у его дома. Самокат паркую рядом с лавочкой у подъезда. Защелкиваю замок, выпрямляю плечи и вздыхаю глубоко-глубоко. Кажется, смелости во мне прибавляется. Я смотрю на часы – уже десять. Знаю, что Бархатовы так рано не ложатся, но мне все равно стыдно за поздний визит.

Ладно, обстоятельства исключительные ведь.

На домофон отвечает Елена Анатольевна. Она удивляется мне, явно не ждала, но открывает дверь. Бархатовы живут аж на пятнадцатом этаже. Приходится подниматься на лифте. От волнения я дергаю замок рюкзака туда-обратно, открывая-закрывая карман. Такое ощущение, будто собираюсь сделать нечто невероятное, типа Эверест покорить или с парашютом спрыгнуть. Хотя… секс – это ведь обычная вещь, да? Все люди этим вроде занимаются. И все равно… в первый раз это жутко волнительно.

Может, Слава вообще меня прогонит? Это почему-то приходит мне в голову, только когда я уже из лифта выхожу. Дверь в их квартиру приоткрыта. На пороге меня встречает Ксюня в домашнем костюме с рисованным зайцем на груди.

– Молодец! – она светится улыбкой. Это добавляет мне уверенности.

Я киваю и вхожу в квартиру. Здесь, как всегда, чисто и аккуратно. Все светлое: стены, полы и мебель. Просторный коридор ведет сразу в несколько комнат. Славина дверь – последняя. Сбоку ванная – там журчит вода.

– Слава в душе, – кивает туда Ксюня.

Из арочного проема кухни выходит Елена Анатольевна, высокая и полная женщина с изящным лицом. Я всегда вижу ее в льняных платьях и тапочках, усыпанных стразами.

– Лера! Как здорово, что ты пришла. Проходи скорее. Чай с зефиром?

Бархатовы всегда радушны и щедры. Угощают меня любимой сладостью. Мне от этого неловко, даже спустя год уверений Славы и Ксюни. Для них это мелочи, а для меня значит много.

– Спасибо, я не голодна. Я подожду Славу в комнате.