Отец встал и начал расхаживать по кабинету, кружась вокруг меня.

— Беременность королевы протекает тяжело, — продолжил он. — А законный наследник — это то, что нужно Англии.

Он резко остановился позади меня, наклонился к уху и тихо добавил:

— Но это не совсем то, что нужно мне.

Он так же резко отпрянул и продолжил ходить из стороны в сторону.

— Как думаешь, Мэри, ты нравишься своему мужу?

О Боже, если бы я знала. Мне кажется, что да, но я не уверена. Может, я просто хочу так думать? Он ведь отверг мой поцелуй.

— Это лучше спросить у Его Светлости, отец.

Он снова сел за стол и сделался необычайно серьезным, но в его глазах горит огонь азарта. Он выглядит как человек, который поставил на кон всё имущество, и ему в руки пришли счастливые карты.

— Ты прекрасная юная леди, уверен, ты ему нравишься. Или сделаешь всё, чтобы это было так.

— Я не понимаю…

— Однажды ты можешь стать королевой, Мэри.

Эти слова — измена. Я закипаю. Сначала Маргарет, теперь отец — они звучат как люди, у которых в сундуках завалялась запасная голова.

— Это невозможно, — говорю я, сама не замечая, как понижаю голос на полтона. — Генри незаконнорожденный, ему не светит трон, как и Марии.

— Законы можно изменить быстрее, чем ты думаешь, дорогая. Король скоро станет главной церкви, и ничто не остановит его, если он захочет узаконить единственного сына.

— Анна скоро подарит…

— Беременность королевы протекает тяжело, — повторяет отец, и в моем животе стягивается узел страха. — А сама королева слишком часто сует свой женский нос не в свое дело.

Отец смотрит на меня и ждет, пока я сделаю выводы из сказанного.

— Я не понимаю, что от меня требуется, — говорю я.

Я хочу, чтобы он озвучил это сам.

— Как любой нормальный мужчина, я хочу внуков!

Он восклицает это так радостно, будто я уже беременна. А потом тихо добавляет:

— Надеюсь, я возьму их на руки раньше, чем король — законных сыновей.

*

Я вылетаю из кабинета отца и чуть не сбиваю с ног привратника.

— Прошу простить, — выпаливаю я, забыв, что мне не обязательно перед ним извиняться.

Пока я бегу до своих покоев, внутри меня клокочет жгучая смесь удивления, возмущения и ужаса. Отец уже всё за меня придумал. «Беременность королевы протекает тяжело», — пульсируют у меня в висках его слова.

Я изо всех сил стараюсь не думать о том, что он на самом деле вкладывал в них. Анна — его родная племянница, дочь его сестры. Он не может так поступить с ней.

Отец хочет, чтобы я соблазнила Генри вопреки запрету короля. Чтобы забеременела и родила мальчика. А если король разгневается? Когда его ныне покойная сестра, которую звали, как меня, вышла замуж против его воли, он изгнал ее со двора, а ее мужа чуть не казнил, даром что тот — его ближайший друг.

Что король сделает со мной, если я ослушаюсь приказа? «Не убьет же он мать своего внука», — звучат в голове слова Шелти.

Я хочу стать для Генри другом и возлюбленной, но я не собиралась спать с ним, пока король не разрешит. Отец призывает меня к измене.

«Я возьму это на себя», — сказал он, имея в виду, что в его силах смягчить гнев короля. «Не беспокойся об этом». Как всё просто! Соблазни королевского сына и ни о чем не беспокойся, дорогая Мэри. Не думай об Анне Болейн, дорогая Мэри.

Я залетаю в свои комнаты и не могу отдышаться — то ли от скорости, то ли от всего услышанного. Не замечаю на кровати Шелти.

— Ваша Светлость! — радостно кричит она, чем пугает меня до смерти. — У меня для вас кое-что есть!

Подруга улыбается и вертит в руке мою книгу. А меня разрывает на части от страха и волнения.