Лишь благодаря автоматике мы в последний момент обнаружили работу устройства сверхсветовой связи. Не квантовая связь, которую почти невозможно заблокировать, но близкая к ней вещь. Наша сверхсветовая связь работает на схожем принципе. Вот только я считал, что никому в Содружестве она не доступна. Признаю, был слишком самоуверенным. Не стоит расслабляться и считать, что все вокруг примитивы.

Поскольку делать больше нам возле червоточины было нечего, я подхватил истребитель гравитационным захватом челнока и притянул к себе. Закрепив на нижней раковине челнока истребитель, начал разгон для короткого гиперпрыжка. Можно было, конечно, использовать второй раз прыжковый двигатель, это было бы в пределах возможностей челнока, но коэффициент нереальности всё ещё был высок и без особой нужды рисковать не стоило. Тем более прыжок в гиперпространство и так продлился меньше десяти секунд. И это с учётом разгона и торможения. Всё же расстояние в шесть световых суток — это немного.

За прошедшее время возле нашего корабля выстроились пиратские корабли, и судя по сканерам, искин занимался небольшой модификацией кораблей для полностью автономной работы. Мы ведь не можем бесконечно сидеть в Солнечной системе, а значит, нам потребуется покинуть её. И сомневаюсь, что мы сможем к тому моменту закрыть червоточину, поэтому придётся оставлять охрану. Было бы неплохо, если бы пираты отправили сюда ещё пару кораблей. Нам бы удалось в таком случае усилить охрану системы. Но даже в таком состоянии охрана системы была неслабой, если, конечно, не брать в расчёт крупные государства Содружества.

— Ты смотри, отпустили на пару часов — и уже новую бабу тянет, — пошутила Грея, обращаясь к Каре, после того как я совершил посадку в ангаре корабля. Обе мои жены решили меня встретить сразу после прилёта, вот и увидели, как я достаю из истребителя обездвиженную негритянку. Та с ненавистью сверкала глазами, но ничего сделать не могла, так как её нейросеть была заблокирована.

— Кажется, у нашего мужа вкус испортился, — сказала в шутку Кара. — Смотри, на каких его потянуло. Может, и мне сменить цвет кожи? Что скажешь?

— Не стоит. Думаю, это у него временное увлечение, — сказала Грея. — Как слетал?

— Да вот, добычу привёз, — произнёс я. — А по теме ничего, надо ждать, пока сенсоры прекратят снимать показания.

— Ну давай на разделочный стол, — сказала Грея. — Надо вспомнить мне мою профессию.

— Может, не стоит?

Мне всегда не нравилось, что Грея занималась допросами, тем более сейчас это не было необходимостью. Мы могли просто скопировать её память и дать искину разбираться или попросить Улю. Та к чтению памяти у всякой мрази более привычна, да и я сам могу считывать память, хоть и сложно мне это делать.

Так как мы говорили на интергалакте, негритянка нас прекрасно понимала, и когда речь зашла о разделочном столе, запаниковала. Ну да, звучит это так, будто бы мы мясо заготавливать собираемся.

От наших слов она начала активней дёргаться, и если до этого это были лишь микроспазмы мышц, то вот сейчас ей удалось преодолеть воздействие парализатора, и теперь она извивалась как червь в моём телекинетическом захвате.

— Мне кажется, она хочет что-то сказать, — сказала Кара.

— А мне кажется, она танцует, — издевательски сказала Грея. — Ну ладно, давай послушаем её.

— Да кто вы, харш возьми, такие?! — закричала она. — Мой отец.. м-м-м-м-м-м… — Тут я вновь парализовал её мышцы рта.

— Как мне кажется, она не совсем осознает куда попала, — произнёс я. — Грея, если ты так уж хочешь, то она будет в тюремном блоке.