Девушки были неуловимо схожи: стройные, голубоглазые, с тонкими, правильными чертами лица и высокой грудью. Как у меня.

Скажем прямо, я тоже была на них похожа.

Видимо, ему просто нравились блондинки.

Ему нравилось их… принимать, как выразился дворецкий.

Везде.

Интересно, меня он тоже намерен…

На этой мысли у меня свело между ног, там, где недавно было так сладко.

Стоп! Мне платят не за это! У меня есть должность.

А вот эти вот непристойности пусть он с кем угодно другим вытворяет!

Я просто больше не буду находиться по соседству, вот и всё!

Всё очень просто!

И твёрдо решила, что найду завесу для бесстыдного зеркала. Куплю кусок ткани и завешу. Нужно только придумать, как это сделать, чтобы можно было снимать и вешать обратно. Вдруг слуги узнают и донесут? Придётся объяснять, что меня вынудило к столь странному поведению…

Больше непристойные желания на меня не накатывали. За стеной не стонали. Поэтому я быстро привела в порядок причёску и обновила макияж. Выглядела я очень свежо. Ванна взбодрила. Щёки разрумянились. Глаза сияли.

Стоит сказать, что настроение у меня было прекрасное. Я чувствовала, что полна бодрости и энергии, которую требовалось срочно куда-то приложить. Но едва я успела разобраться с внешностью и вещами из чемодана, как ко мне постучали.

За дверью обнаружился дворецкий.

У него, в отличие от меня, настроение было ни к Махлу.

– Вы опаздываете к трапезе, госпожа Хоуп, – обратился он ко мне с упрёком.

– Ой, извините! Нужно всенепременно приобрести хронометр! – воскликнула я, сунула ноги в домашние туфли и поскакала в указанном направлении.

Столовая располагалась на первом этаже.

Её двери были приоткрыты.

– …ты думаешь! – неслось из-за неё. Я узнала по голосу господина Донована. – Ты обещал, что больше такого не повторится!

– Больше такого не повторится! – с лёгкостью снова пообещал господин Хогер, как проказник-мальчишка, пойманный на очередной шалости.

– Боюсь, что мне опять придётся менять прислугу!

– А что, им не понравилось? – удивился хозяин дома. – Мне – очень даже! Так душевно вышло! И вошло!

– Ты совсем потерял контроль! Если так будет продолжаться, я буду вынужден…

– Нет, дорогой. Мы же это с тобой обсуждали. Ты не будешь мне указывать, что мне делать в моём доме. В противном случае, как ты помнишь, я готов пойти на крайние меры. И ради своей цели я пойду до конца.

Слова лились спокойно, без надрыва. Без нажима.

Но я чувствовала – пойдёт.

Не знаю в чём и куда, но оказаться на пути у Криса Хогера я бы не хотела. Он снесёт любую преграду, как паровоз на полном ходу.

Тут в коридоре за моей спиной послышались шаги.

С подслушиванием пора заканчивать.

И с подсматриванием.

Вообще нужно быть скромнее.

Я постучала в дверь и вошла.

– О, Грейс, совсем о вас забыл! – воскликнул Хогер. Он сидел во главе стола и вовсю уминал ужин, не дожидаясь сотрапезников. – Прекрасно выглядите. Вот видишь, Мэтью, не все слуги недовольны.

– Чем? – поинтересовалась я.

Донован выдвинул стул по левую руку от музыканта, и я села, куда мне указали.

– Вы чем-нибудь недовольны на новом месте? – Крис покрутил вилкой в руке, вроде «вообще, в принципе».

– Я? Нет! Комната великолепна. Бренд косметики для волос «Шёлк и вереск» – мой любимый. Прекрасный аромат!

– Я заметил, – буркнул директор, усаживаясь напротив меня, по правую руку от Хогера.

– Вам очень к лицу, – заметил певец и вернулся к еде.

– Что? – не поняла я.

– Всё! – Звезда одарила меня поощрительной улыбкой.

Я сочла разумным промолчать.

Ужин был роскошным, и молчать мне понравилось. Чем больше молчишь, тем больше в тебя поместится.