— Моя кровь странно реагирует на твое тело.

Я слышу, что шумно сглатываю.

— Думаю, когда мы с Миллсом…

— Что с Миллсом не так? — перебиваю я.

Доракс опускает взгляд и фыркает.

— Ты точно хочешь узнать самое неприятное, едва придя в себя?

— Хочу понимать, за что ты избил напарника, — шиплю.

— Он хотел получить тебя, — приподнимает брови мой собеседник. — И, поверь мне, ни один из нас этому бы не обрадовался. Ты — молодая девушка, он обрученный офицер, чья невеста весь флот перевернет вверх дном и заставит каждого каяться за то, что Миллс сошел с пути правильного мужчины и позволил себе союз с низшей расой. Альтерранцы жутко заносчивые типы, но можешь быть уверена, тебя я им в обиду не дам. А теперь, планируешь и дальше сидеть под столом?

— Нет, — мотаю головой, — но… Доракс… — мне нравится ощущать то, как его имя катается на языке. — А как же ты сам?

— Я тоже ощущаю притяжение, но не так, как чистокровные. Поэтому… — он усмехается, глядя в сторону. — Я очень во многом с Миллсом не согласен.

— Притяжение?

— Да, — Доракс улыбается. — Это такая ловушка природы. У каждого из нас есть своя пара, союз с которой делает нас сильнее, лечит раны и прочее, а вот когда мы разлучаемся…

— Миллсу будет плохо? — догадываюсь я.

— Если он не заключит союз, то нет, — пожимает плечами Доракс. — Ему будет хуже, если он уйдет от Рады. Такие как он… — после этого мой собеседник поднимается. — Ты для него всегда будешь позором и слабостью, поэтому я не жалею о том, что Миллс выпал из нашей беседы. Он будет презирать себя за то, что его природа выбрала тебя, а не Раду.

Киваю.

— Это уже не говоря о том, что альтерранец, почуявший пару — страшное дело. Ну, я схожу за одеждой?

Я позволяю это собеседнику, а сама пялюсь на Миллса, который буквально растекается сейчас по креслу. Мне кажется, что эта гигантская блондинистая махина, у которой слюна сейчас капает изо рта, в любой момент может встать и кинуться на меня. Время до возвращения Доракса тянется невероятно долго и я успеваю порядком перепугаться.

Когда дверь в отсек снова открывается, я уже готова кинуться моему спасителю на шею, а потом вспоминаю про его слова.

— Мне нельзя тебя касаться? — уточняю, когда Доракс протягивает мне скрученные в рулон вещи.

— Как ты догадалась? — его голос звучит убаюкивающе, словно колыбельная.

— Ну, знаешь… — сложно было ничего понять, когда вокруг плясали разряды молний.

— Может произойти непоправимое, — объясняет Доракс, отпуская свой край принесенной мне одежды и отодвигаясь.

Что именно непоправимое, я решаю не уточнять. И так вся эта обстановка выглядит странной и пугающей. Я не хочу узнавать ничего неприятного о мужчине, который кажется мне добрым и милым прямо сейчас. Я знаю, что у высшего должны быть секреты, но предпочитаю не думать о них, понимая, что от Доракса и Миллса зависит моя жизнь и жизнь тех, кто остался терпеть бедствие.

Прячусь за ящиком.

Мне требуется какое-то время на то, чтобы разобраться с непривычным кроем и застежками. Но, в общем, благодаря тому, что у альтерранцев тоже по одной паре рук и ног мне удается влезть в темный комбинезон и даже подпоясаться поясом со странной магнитной застежкой.

Все это время дверь хлопает, видимо, пропуская куда-то Доракса и когда я наконец выбираюсь наружу, Миллса уже нет, есть только знакомый уже мне татуированный парень, натянувший поверх своей перетянутой бинтами груди жилетку.

— Миллс заперт в каюте, — поясняет собеседник. — Ты можешь быть спокойна, альтерранцы крепкие, но стены этого космолета, — при этом он пару раз ударяет по стене. — Крепче раза в два. Тебе ничего не грозит, если будешь помнить главное правило: не трогай меня.