– Ладно, верю! – глаз генерала потеплели. – Не будем ребенка нервировать лишний раз. Только откуда у тебя вдруг появилась эта «племянница», да еще с таким диагнозом?

Генерал знал родословную своих подчиненных до седьмого колена, это точно. И был прекрасно осведомлен, что у Раевского не было никакой племянницы в подростковом возрасте.

– Правильнее будет сказать – воспитанница. Да деревенским этого не объяснишь. Поэтому для всех племянница. Дочь знакомых алкоголиков. Девочка добрая и ласковая. Родители померли. А у нее была одна судьба – в интернат для инвалидов. Восемнадцать уже исполнилось, поэтому только во взрослый. А там сам знаешь, какая обстановка, – Алексей выворачивался, как только мог. При этом еще нужно было «держать лицо». Любой незначительный намек мог привести всю его легенду к краху.

– Но ты же не сможешь ее все время держать при себе, работа, задания, – генерал снова нахмурился.

– Да я о пенсии подумываю, – пожал плечами полковник. – У меня на мои сорок лет пятьдесят семь лет стажа. Давно могу отправляться на заслуженный отдых насовсем. Пойду в школу ОБЖ преподавать и заживу спокойной жизнью среднестатистического обывателя.  

Раевский вдруг понял, что верит в такое объяснение. Просто он сам себе боялся признаться, как все сложится дальше. А тут выход нарисовался сам.

– Владимирыч, а не заскучаешь? – усмехнулся гость. – Боевой офицер может за год загнуться и спиться от безделья и праздности. Сам знаешь, сколько у нас таких примеров перед глазами прошло. А твоей воспитаннице еще хуже от этого станет.

– Пока вот она, моя война! – он махнул головой в сторону дома. – Никогда не думал, что это так трудно – заниматься воспитанием взрослого ребенка. Полгода пройдет, там и думать буду. А так хотя бы на первое время я ее поддержать должен.

– Ладно, воспитатель, не буду мешать, – генерал усмехнулся и похлопал младшего товарища по плечу. – Ты, если что, обращайся. Помогу чем смогу. Врачами, психологами. Сам понимаешь.

– Спасибо! – полковник крепко пожал руку командиру, а затем с великим облегчением выдохнул, когда старенький УАЗ чихнул, завелся и неторопливо поехал по дороге в деревню.

11. Глава 10

Инопланетянка ожидаемо нашлась в чулане. Она сидела в большом кресле, поджав под себя ноги и беззвучно плакала.

- Что с тобой? – Раевский в нерешительности замер на пороге. – Кто обидел мою девочку?

Девочка громко всхлипнула и, размазывая кулаком косметику, подняла глаза на мужчину:

- На опыты отдашь?

- Кого на опыты? – еще больше растерялся он.

- Твою Таю! – еще раз судорожно вздохнула и растерла краску по щекам тыльной стороной ладони.

Он криво усмехнулся, присел перед ней на корточки и взял хрупкие ладошки с длинными пальцами и изумрудными ноготками в свои мозолистые руки:

- Никому я тебя не отдам, слышишь?

- А этот меня видел! – она мотнула головой в сторону улицы, описывая местоимением генерала.

- Видел, - Раевский пожал плечами, соглашаясь, - но я тебя не смогу всю жизнь здесь прятать. Нужно думать, как тебя вывести к людям. А ты хорошо придумала с макияжем!

Он ободряюще ей улыбнулся. Девушка сначала успокоилась, а затем очень пугливо улыбнулась в ответ одними уголками губ.

- Я украла, ругать не будешь? Я хотела быть красивой для тебя.

- Не буду, - со смехом согласился полковник. – Надя решит, что где-то в тайге свою штукатурку потеряла. Например, белочки своровали.

Алексей не представлял, воруют ли что-то белочки у людей или нет. Про сорок и ворон точно знал. Но те больше городские жительницы. Вообще, живность предпочитала воровать еду, а не что-то абстрактное и блестящее. Зато это успокоило гостью. Она улыбнулась уже более открыто, кокетливо похлопала глазками, немного покрасневшими от слез, и неожиданно кокетливо уточнила: