От опасных мыслей меня отвлекло мелькание голограмм по бокам арены. Ярче загорелись оградительные поля. А потом стеклянная стена медленно поползла вверх – и я застыла в предвкушении.

Громко прозвучало голосовое объявление про порядок и размеры ставок, краткие экскурсы про явных фаворитов предстоящего боя. И только сейчас я заметила, что перед гостями появились панели, и они принялись делать ставки.

На арене показалась первая группа участников.

– Первый раунд! Разнообразие рас! Полное отсутствие вооружения! Еще есть четверть уны, чтобы сделать последние ставки! – надрывался голос, пытаясь распались азарт гостей Колизея.

Участники совершенно разных видов встали друг от друга на равных расстояниях и принялись демонстрировать зрителям свой грозный вид.

Мы находились в вип зоне, поэтому смотрели на арену чуть сверху. Простые же зрители толпились за ограждениями и на небольших балкончиках.

Наше преимущество я поняла не сразу. Лишь когда участники первого боя сошлись – и ловкая четырехрукая горилла схватила за клешню богомоловидного бойца, рывком оторвала ее и, победно взревев, подняла над головой щелкающую оторванную конечность, а потом швырнула зрителям на одном из балконов.

Я думала, так и положено, типа случайного мячика на игре, сувенир, однако с балкона раздались отчаянные крики, а затем с него на соседние балконы стали прыгать зрители.

Ту же камера крупным планом показала, как клацающая клешня калечит зазевавшегося зрителя…

Дальше я зажмурилась. Пусть это не люди, а неизвестные, незнакомые мне гуманоиды – все равно не хочу смотреть жестокость. Зато Леорх и пожилой вириец довольно захрипели.

– Аэрцы умеют устраивать зрелища! – затрещал слизняк, когда самодовольному четырехрукому участнику прилетела ответка от покалеченного им богомола. Я не успела зажмуриться и видела, как в нашу сторону полетела мохнатая оторванная голова. Однако вип зону, как оказалось, защищает невидимый экран: она тут же сгорела, не успев долететь до элитных зрителей.

«Так это нелегальные бои!» – догадалась, и от происходящего на арене стало страшно. Ведь Леорх мог меня продать устроителям состязаний, и я могла бы оказаться там же! Не просто же так сожалел, что я слабая…

Остальное воспринимала на слух.

От каждого довольного ора толпы, меня трясло. Еще Леорх продолжал теребить мои волосы, а в напряженные моменты больно дергал, потом нежно гладил или награждал «мягким», возбуждающим током и сам при этом часто и громко дышал мне в макушку. Ууу, извращенец!

Эмоции бурлили, и от того, что не находили выхода, в груди начало тянуть. Воздух стал вязким, тяжелым. Не могу больше находиться здесь! Хочу немедленно встать и уйти, убежать без оглядки подальше отсюда. Но…

От неудобного сидения затекли ноги, шея. А бои шли один за другим. Участники выходили все серьезнее и опаснее. А чем опаснее, тем страшнее.

Неистово орали зрители. Мне было все равно, но Леорх больно сжал плечо, требуя, чтобы я посмотрела на арену. Неохотно перевела взгляд – и увидела… Вейнаша!

Да, это точно был он! Я не могла обознаться. Он пришёл за мной, как и обещал. Рискуя и… Боже, он же был ранен! А сейчас…

Разглядывая его многоногое, поджарое, закованное в броню, тело, я поражалась его мощи, собранности и, как ни странно для его габаритов, хищной гибкости движений. Ни намёка на слабость от недавней смертельной раны. Он сейчас смертельно опасен. Но только не для меня.

Даже сейчас, находясь от него далеко, я почувствовала себя лучше. Надежда разгорелась с новой силой.

Камера показала близко его лицо, сосредоточенное и уверенное, которое тут же частично скрылось за костяным шлемом, появившимся прямо из-под кожи.