Вдали я увидела еще один большой квадратный корабль, только что прибывший. На фоне черноты было трудно что-либо разглядеть, но там были и корабли поменьше, собравшиеся в группу. Вероятно, они приближались к нам на большой скорости, хотя на таком расстоянии это было сложно заметить даже на моих мониторах.

– Нам приказано выйти на правый фланг и вступить в бой с врагом, – сказала Нос. – Они выставляют сегодня множество дронов, а также пятьдесят пилотируемых космических кораблей.

Пятьдесят? Мы привыкли сражаться с большим количеством дронов, сопровождаемых несколькими асами противника, а не с пятью десятками пилотируемых кораблей.

– Командование ВВС сообщает, что у них есть информация о том, что в пилотируемых вражеских кораблях сидят не асы, – продолжила Нос. – Но мы также не знаем, что это за корабли, поэтому наша задача – отвлечь как можно больше кораблей противника от платформы Прима.

Некоторые звенья собрались недалеко от артиллерийских платформ, ожидая приказов. Видимо, этот первый подход будет экспериментом. Если командование не знает, что это за корабли, придется сперва изучить их поведение, прежде чем задействовать все наши силы. Это имело смысл со стратегической точки зрения.

Но быть объектом эксперимента гораздо менее утешительно. В пещере, где я выросла, располагался исследовательский центр, проверявший все – от новых рецептов зубной пасты до воздействия токсичных химикатов. Некоторые из моих друзей-Спорщиков поговаривали, что когда-нибудь совершат набег на этот центр и выпустят всех лабораторных крыс, чья жизнь была печальной и часто короткой. Однажды я видела сбежавшую крысу. Она содрала почти всю шерсть со своих задних лап, покрытых фурункулами в результате какой-то химической реакции. Надеюсь, не из-за зубной пасты.

Иногда я казалась себе такой крысой.

Когда мы пролетали над платформами, моя ведомая, Сэди, связалась со мной по выделенному каналу.

– Что имела в виду Нос, когда сказала, что они не знают, что это за корабли? – спросила Сэди. – Откуда тогда они знают, что это не асы?

– Понятия не имею, – ответила я. – Но думаю, что мы будем первыми, кто это узнает.

Сэди замолчала, а через мгновение огонек ее канала снова вспыхнул.

– Я бы хотела, чтобы остальные были здесь.

– Под «остальными» ты имеешь в виду Юлу? – спросила я.

Я старалась не дразнить Сэди за ее неприкрытое обожание Спенсы. Остальные – особенно Нед – старались меньше.

– Я имею в виду, что она невероятный боец! Тебе не кажется, что наши шансы были бы выше, если бы она была здесь?

– Жучик сказала, что видела Юлу прямо перед тем, как нас вызвали. Так что она, вероятно, здесь.

Но не летит с нами. Что это значит?

– Правда? – спросила Сэди. – Это должно увеличить наши шансы, верно?

Сэди успела немного повоевать с нами вместе, но в последнее время, особенно после прибытия боевых кораблей, мы видели все меньше и меньше атак креллов.

– Наверное, – сказала я. – Но наши шансы намного возрастут, если мы не будем думать о них, а сосредоточимся на том, что перед нами.

– Верно, – произнесла Сэди. – Сосредоточиться. Именно это и сделала бы Юла.

– А еще кричала бы в адрес врагов что-нибудь образное и жестокое. Так что, думаю, ты можешь попробовать тоже.

– Верно! «Долой вас, мерзкие… премерзкие кораблишки… мерзости! Да постигнет вас мучительная огненная смерть!» Ну как?

– Что-то в этом определенно есть, – сказала я. – Ну как, ты почувствовала себя лучше?

– Немного. Думаю, мне нужно потренироваться. «Чтоб вам всем испариться в огромном взрыве, приближающиеся корабли не асов!»