Вода, шум моторов. Гул города казался жужжанием мухи. Мы где-то далеко, у воды.

Дыхание и биение сердца я не слышал, но слышал шаги. Перед глазами стояла матовая кровавая пелена. Нос не помогал, а уши…

— Они сзади, Вадим!

Резко обернулся на Викин голос и чуть не пропустил крадущиеся шаги. Бил наугад, когти вспороли плоть. Брызнула кровь. Мужской крик прервался резко, когда мои пальцы стиснули горло. Хруст и хрип заглушили мое рассерженное шипение:

— Ты сделал ей больно, сука!

Тело рухнуло к ногам. Перед глазами все плыло, но тени различать уже мог. Спотыкаясь о какие-то бочки и ящики, искал другого приговоренного к смерти. Вика подозрительно замолчала.

Врезался во что-то острое, и теперь на пол полилась уже моя кровь. Зверь внутри сходил с ума, как и я. Снова мелькнула тень, цепко поймал ее взглядом, затем и руками. Когти впились во что-то жесткое, кажется, спина. Рыкнув, со всей силы потянул на себя добычу, голодно клацая зубами. Утолив ярость, кулем позволил рухнуть остаткам человека.

Плечо прошило знакомой болью: элеткрошокер. Схватился за провода и выдернул их с рассерженным шипением. Кинулся в ту сторону, откуда стреляли. Вонзая когти, прибил человека к стене. На пол что-то со стуком упало, я отшвырнул это ногой.

Зубы сводило от нестерпимой жажды. Из последних сил сдерживался, чтобы не впасть в яростное безумие. Я чувствовал, что здесь есть кто-то еще. Они таились и ждали.

Дернул руки на себя и отошел в сторону от бездыханного тела. Закрыл глаза, прислушиваясь к самому себе. Капала вода. Скрип металла о металл. Сопение и дыхание. Еле слышимый шелест и шуршание. Сдавленное мычание на секунду отвлекло меня, но, будто поняв его, резко припал к полу. Перекатившись, привстал и кинулся в ту сторону, где слышал шуршание. Когти полоснули по ногам, я вцепился в хрустящую одежду, будто из пластика. На лице человека оказалась маска, на ощупь напоминала противогаз современный. Сжал пальцы и пару раз приложил мужчину головой об бетонный пол.

Звук удаляющихся шагов служил маяков. Ну, нет! Никто отсюда не уйдет. Я догнал его возле дверей. Переломив позвонки, не дал зверю насладиться яростью. Он требовал порвать их на куски, чтобы они умирали мучительно и долго.

Хрипло дыша, встал. Запрокинул голову, с трудом открыл глаза. Осмотрелся и принюхался: кроме меня и Вики здесь был кто-то еще живой. Я цеплялся за тонкий запах, боком идя к цели. Убрал когти и нащупал что-то теплое. Девушка. Запах и тело были мне знакомы.

— Ляля?

Вспорол ремни, затем нащупал и вытащил кляп. Ляля схватилась за мои руки и, отдышавшись, принялась торопливо говорить:

— Прости, я… я ее в город привела. Анхель обещал спасти…

— Анхель мертв, — гулко ответил и сощурился. Так мне казалось, что я снова что-то вижу. Зрение не торопилось возвращаться ко мне. — Застрелили.

— Что? Нет… Нет, ты лжешь! Он жив! — Ляля принялась колотить меня кулаками и всхлипывать. — Он жив, ты все выдумал, наврал мне!

— Прости, Ляля, он мертв.

Жалобно скуля, Ляля рухнула на колени и завыла. Я хотел бы ее утешить, но сейчас важнее было другое. То острое, на что я напоролся, было углом металлического стола. Перед глазами появилось странное блуждающее пятно света, наверное, лампа качалась.

Пошатываясь, добрел до стола. Сначала нащупал ноги, опутанные ремнями. Принялся расстегивать замки, принюхиваясь в Вике. От нее до сих пор пахло кровью. Поднялся руками выше, забравшись под нечто, похожее на рубашку. Ноги оказались голыми, белья тоже не было — это понял, когда слишком рьяно осматривал ноги. Дотронулся до рук и наткнулся на иглы и странные жгуты. Так вот почему пахло кровью: ее брали у Вики.