— Что? — я огрызнулась, когда Ляля кинула очередной едкий взгляд на меня, презрительно скривив губы. — Мешаю?

— Да нет… Удивительно, что это именно ты — исключительная.

— Рожей не вышла?

Обмен колкостями прервался, когда мы добрались до перрона и теперь дожидались поезда. Я прислонилась к стене, так и не переборов свой страх быть скинутой на рельсы. Ляля же нервно осматривалась по сторонам, все еще изучая меня. Одному богу известно, какие мысли у нее были в тот момент в голове.

Выбрались мы в час-пик, поэтому в вагоне было полно людей. Ляля схватила меня за руку и затащила куда-то вглубь, поближе к дверям с другой стороны. Я все еще боролась со рвотным рефлексом и не понимала, как это Ляля спокойно все запахи слышит. Прикрыв нос и рот рукой, облокотилась на поручень и зажмурилась.

— Дыши ртом, так легче. Старайся не дышать носом.

— Спасибо, — пробурчала и лениво приоткрыла один глаз. — И куда же мы едем?

— В центр. Все эти старые дома с подвалами, сквозными чердаками и сообщающимися дворами — находка. В свое время выкупили почти весь дом. Двор на замке, охрана. Да и людей всегда много…

— Разве не от людей вы прячетесь? — я удивилась. — Думала, наоборот, подальше.

— Можно и подальше. Только свидетелей тоже никто не любит. Кому охота потом десятки и сотни людей искать, чтобы уничтожить видео на их смартфоне? Как там говорят? Держи друзей близко, а врагов — еще ближе.

Занятная логика. У каждой семьи она своя. Кто-то в лесу отсиживается, а кто-то в центре историческое здание выкупает.

— Так что же, Вадим нас там найдет?

— Захочет — найдет. Там твои родители.

Меня затошнило еще сильнее. Живот судорогой свело, рот наполнился слюной. Если бы не Ляля, я точно упала на пол. Девушка вовремя подставила свое плечо.

— Я же опасна… Мой запах и все такое.

— У нас есть комната, в которой ты можешь спокойно переждать. Либо, — Ляля усмехнулась и склонилась к моему уху. Обдав меня волной терпкого сладковатого аромата, жарко зашептала, — либо дождаться Вадима, и никакая комната тебе не понадобится. Знаешь, а ты страстная!

— Стоило тебе бока намять, чтобы ты это поняла?

— Тебе, наверное, плохо сейчас, да? От желания зубы сводит и внутри все горит. Терпеть такое, — Ляля деланно вздохнула, — очень тяжело!

Я едва сдержалась от того, чтобы вновь не задать трепку этой стерве. Руки сами зачесались. Видимо, мало ей всыпала! Или она мазохистка какая, раз хочет добавки.

— Успокойся, нервная… Честное слово, такая лапочка! Задирать тебя — еще то удовольствие. Ты лучше у номада учись, как морду кирпичом делать. Тогда любые слухи и насмешки будут ни по чем. Он в последнее время такой дерганый… Ему сейчас, видать, тоже плохо.

— Хочешь, я устрою так, что и тебе плохо будет! — не удержалась и рыкнула. Облизнув клыки, исподлобья посмотрела на зарвавшуюся лису и с трудом узнала саму себя. Выдохнув, стиснула кулаки и постаралась больше не срываться. — Не буди лихо…

От прилюдной порки Лялю спасло то, что мы приехали на нужную станцию. Смешавшись с толпой, тут же направились к эскалаторам. При этом Ляля то и дело оглядывалась. Я же задыхалась от вони: пот, запах человеческих тел, сигареты, алкоголь, духи. Глаза сами на лоб лезли. беспокойство Ляли меня сейчас мало заботило.

На эскалатор она меня буквально втолкнула перед какой-то семейной парой. Я хотела что-то буркнуть, но девушка упрямо потащила меня вверх. Подниматься по движущимся ступенькам — занятие такое себе. Но я послушно шла, потому что теперь тревожно стало и мне.

Запахи ощущались единым месивом, но сейчас в них… появились пустоты. Словно в масляную воду моющее средство капнули. Вонь отходила на задний план, мне даже дышать легче стало. А вот в глазах Ляли я видела дикий страх.