О чем тут вообще можно думать?

— Твоих копеек мало нам! — гаркает отчим и бьет по столу кулаком.

— Пусть больше сдает. Хватит ее жалеть! — требует и Катя, она из сестер агрессивнее, злее.

— До рыбацкой фирмы будет ближе от дома, хотя бы попробуй, — мама меня уговаривает, но я не согласна сдаваться.

Хотя, если подумать, моя работа на волоске. Да мне и увольняться не придется, Петр Семенович и так скоро выгонит. Но подписаться на трудовые будни к отчиму? Нет уж, я лучше зимой снег руками чистить буду, а летом сухую траву разгребать.

— Я пока не готова сказать точный ответ, — ухожу от разбирательств под недовольные взгляды моей ненормальной семейки. — Мне надо время подумать…

— Знаю я ее “подумать”! Лишь бы нам не помогать. Пап, вообще ее выгони, — просит злорадная Катька, показывая мне прикрытый кулак. Кулачище, так назвать правильней.

— Ой, ну пусть думает и денег дает больше. Мы и на работе стараемся, и дома помогаем, — более мирно, но все же с гонором высказывается Тоня, не забывая моей маме улыбнуться.

Дочери отчима невзлюбили только меня, а мою маму как раз обожают, она повар по образованию. А Тоня с Катей часто толкутся там, где еда. Этим мама быстро прожорливых сестер подкупила, только от меня вот отдаляется все дальше и дальше. Мне кажется, я самая лишняя деталь в их семье. Без папы я вообще себя давно и везде лишней чувствую.

— Я пойду, торт не хочется, — встаю из-за стола, оставляя тарелку нетронутой.

Насупленные лица домашних провожают меня, сестры усмехаются, отчим сердито сопит, мама его успокаивает. Скорей бы добраться до моей комнаты.

В своей спальне вспоминаю, что сумку забыла при входе. Я же кинула ее, когда туфли снимала, да так и оставила там. Спускаюсь за сумкой, беру и слышу голоса из столовой.

— Витя, девочки, ну вы же знаете, какая Аня робкая и нерешительная. Давайте на нее не будем сильно давить? — воспринимаю как попытку мамы встать на мою сторону.

— Так а я ж тебе о чем? — раздается басовитый голос отчима. — За Анькой нужен присмотр, вот и была бы у семьи на виду. Ишь, в корпорацию ее потянуло. Вот как начнет к ней там какой-то хрен приставать, то кто ее защитит? Кто?

Подумать только, какой у меня отчим прозорливый. Телепат, не иначе.

— Ты прав, дорогой. Ане лучше с нами, — эх, мама быстро сдается и меня продает.

— Не переживайте, мы ее с Тоней быстро всему научим.

— Мы будем начальницам, а Анька помощницей. Ей точно понравится.

Нервно вздрагиваю, услышав мечты сестер. Начальницы, блин. Лучше удавиться заранее.

Тихонько крадусь в свою комнату, по пути еще успеваю узнать готовящийся заговор. Семейство договаривается меня принуждать, давить, не оставлять в покое, пока не соглашусь продавать клиентам удочки и прочие рыбацкие снасти.

Хожу из угла в угол, меряю шагами комнату. Да, я давно мечтаю съехать от семейки подальше. Так и вижу, как живу в своей квартире, ну хотя бы съемной. Главное, отдельно от отчима и громадных, толстущих сестер.

В моих мечтах еще со мной собака – милая, игривая. Замуж выйти и завести свою семью, конечно, я подумываю тоже. Но вот проблема: хорошую собаку найти намного легче, чем хорошего мужа. Так что начну пока с малого.

Всю ночь ворочалась с боку на бок. Мешал заснуть целый рой беспокойных мыслей. Я робкая, нерешительная, как мама сказала. Хочется поспорить, да не выходит. Если бы не так, то я бы давно из дома ушла.

С одной стороны – давит семья, бесят сестры.

С другой стороны – вот-вот без работы останусь.

Мне же надо сначала найти себе источник дохода и только потом съезжать. Сколько еще я буду метаться?