- Зачем к нотариусу? - едва выговорила я, горло внезапно сдавило спазмом.

- Тебе уже исполнилось восемнадцать, значит можно продать старый бабкин дом. Хорошо старуха додумалась оформить эту халупу на тебя, раньше, чем копыта откинула – не придётся ждать полгода! Я уже и покупателя нашла, сейчас всё быстренько оформим! Удачно–то как!

Это она о бабушке Наде так? Я даже не сразу поняла, что мачеха имела в виду. Бабушка Надя – папина мама, жила в деревне, где у неё имелся собственный дом, небольшой сад и огород. Раньше я часто бывала у бабули, возилась на грядках, помогая старушке выращивать нехитрый урожай. Когда ещё был жив отец, он помогал бабушке деньгами, после того, как его не стало, бабуле пришлось выживать на мизерную пенсию сельского библиотекаря. Огород в этом деле был большим подспорьем.

Но после того, как мне пришлось совмещать работу и учёбу, времени на это оставалось всё меньше.

Бабушки не стало всего три месяца назад, она как раз успела выкопать картошку и спустить в подпол. Соседи забили тревогу на третий день, позвонив мне. Взяв у Ашота отгул, я отправилась в Шарью, благо деревушка располагалась всего в тридцати километрах от города и мимо ходили рейсовые автобусы.

Так я осталась совсем одна.

Разбирая документы, неожиданно обнаружила, что бабушка успела оформить на меня дарственную. На дом и прилегающий к нему земельный участок – теперь я стала их полновластной хозяйкой. Про документы я никому не сказала, спрятав их там же, в доме, но, похоже, Галина всё равно всё узнала. Видать справки наводила об внезапно освободившейся недвижимости.

Таким образом, бабушка как могла, позаботилась о моём будущем. Она и до этого умудрялась выделять крохи со своей пенсии, чтобы купить мне приличную одежду для учёбы в колледже.

И вот это у меня сейчас хотят отнять!

- Нет! – твёрдо ответила я.

- Что ты сказала? Я не расслышала.

- Я сказала - нет! Я не буду продавать бабушкин дом!

- Да как ты смеешь, мерзавка?! Я уже обо всём договорилась! Там люди ждут! Быстро одевайся и поехали!

- Я никуда не поеду!

- Вы только посмотрите на неё! – ахнула мачеха. – А жить мы на что будем? Со следующего месяца опекунские платить перестанут, и кафе так не вовремя сгорело, где теперь прикажешь тебе работу искать?

В голове промелькнуло: какие опекунские? Я, конечно, знала, что мачеха оформила надо мной опеку, но что она ещё и деньги за это получает, даже не подозревала. Она и банковскую карточку, которую нам выдали в колледже, сразу же отобрала, привязав её к своему телефону, так что я и стипендии своей ни разу не видела. Правда Галина постоянно сокрушалась, что платят там сущие копейки. А зарплату всю мою забирала, ссылаясь на то, что является моим опекуном. Являлась. До вчерашнего дня!

- Я не продам бабушкин дом, и работу буду искать сама, без вашей помощи. Вы больше не мой опекун и я буду распоряжаться своей жизнью сама!

- Ах ты, дармоедка! Сидишь у меня на шее на всём готовом! – завопила Галина не своим голосом. Изо рта мачехи во все стороны полетели капельки слюны, правый глаз задёргался в нервном тике. Начав орать, она уже не могла остановиться, понося меня, на чём свет стоял, но мне уже было всё равно, пока она не прошлась по моему папеньке.

- Вся в своего горе-папашу! Такой же никчёмный был, лишний раз товар из фуры своровать боялся! Так нищебродом и помер!

Тут меня охватила такая злость, привстав со стула, я закричала в ответ:

- Не смей так говорить об отце! Если бы не ты и твои махинации, он был бы ещё жив.

Мачеха не успела ничего ответить, внезапно пламя газовой плиты вспыхнуло с такой силой, что крышка кастрюльки, стоящей на этой конфорке, подпрыгнула до самого потолка.