Я была рада ей. Ира не старалась строить из себя примерную маму, она стала мне подругой. Мы никогда не говорили с ней на эту тему, но я догадывалась, что она с папой не по своей воле. Он просто не оставил ей выбора, как и многим в своём окружение. Что-что, а деспотичным он умел быть.

Так, у меня появилась лучшая и единственная подруга.

Забравшись под одеяло и выключив свет, я не решительно прикоснулась к припухшим губкам и клитору, они были снова влажными от вожделения. Все эти дни они постоянно болели, сводя меня с ума. Впервые я осознала, что такое страдать от неудовлетворения. 

Прикусив губу и борясь со стыдом, я стала поглаживать нежную плоть, представляя, как меня касается этот хамоватый мужлан. Прежде, я никогда себя не касалась. Такие, как он были не в моем вкусе, они напоминали мне отца, а я никак не хотела связывать свою жизнь с деспотом. 

- Ах… - стон сорвался с моих губ. Я была на грани, готова кончить в любую секунду, прикусываю язык, никто не должен слышать меня. В этом доме за мной следит десяток людей. Каждый из них докладывает о каждом моем шаге, о каждом звуке. Не удивлюсь, если у отца есть где-то радар на прочтение моих мыслей.

Фантазия разыгрывается не на шутку, сладкие спазмы разбегаются по всему телу. Всю эту неделю мне только и снилось, как его грубые руки сжимают мою нежную грудь, терзают соски. Я целовалась с ним до потери сознания. Мне отчаянно нужно было кончить, чтобы сбросить это напряжение.

Я даже не замечаю, что в моей комнате появляется человек у изножья кровати. Он передвигается бесшумно, не издавая ни единого звука, как чертов ниндзя. Мужчина жадно следит за моими движениями под одеялом сквозь прищур. 

- Тебя даже разогревать не придётся… - хриплый голос пронзает меня, заставляя остановиться, выгнуться в спине и позорно кончить при нем, не в силах остановить мой первый в жизни оргазм. Я встречаюсь с глазами чернее ночи, источниками тьмы, и покрываюсь пятнами от стыда. Я пропала. 

Мужчина нависает над моим скукожившемся тельцем, напоминая дикого зверя, обнюхивающего свою добычу. Он чувствует запах моей смазки, размазанной по бедрам, и его это заводит. Широкие ноздри  зверя жадно впитывают запах. Я лежу перед ним неподвижно, не веря, что происходящее реально. Может быть, я сплю и это один из моих эротических снов? 

Он цепляет пальцами край моих шорт с единорогами, приподнимая одну густую бровь насмешливо. В его руках маленькая пижама кажется комичной - носовым платком. Его она откровенно забавляет, потому что Китаец внимательно рассматривает рисунок, не веря, что я могла такое нацепить. Никогда мне не было так стыдно за свой внешний вид.

Хищник же в одних лишь спортивных штанах, перепачканных его же кровью, и удерживающихся чудом на сильных бедрах; голый торс с напряженным прессом светится в темноте, напоминая венскую вафлю. Меня должно это отталкивать, но я, напротив, завожусь от этого первобытного вида. Разрядки как будто не было. Искрящее возбуждение звенит между ног.

Он хватает меня за тонкую лодыжку и рывком подтаскивает к себе. Впечатываюсь в крепкое тело, чувствуя через тонкий хлопок возбужденный член. Это отрезвляет меня. Возбуждение сменяется цепенящим страхом. Фантазии всего лишь фантазии. Этот страшный человек в моей комнате собирается меня трахнуть совершенно неромантичным образом. И самое ужасное, что потом это будет нельзя назвать изнасилованием, потому что я теку как ниагарский водопад.

Ударяю ногой его в грудь, пока в сознании проблеск понимания происходящего, пытаясь отползти, но получается неубедительно. Мужчина склабится и силой возвращает меня обратно, переворачивая на живот и ставя на четвереньки. Его вообще мало заботит, что я чувствую и хочу ли его. Хотя, он знает – хочу. Мы оба это знаем.