И вдруг, из кухни донёсся громкой хлопок и звон разбившегося стекла. Ваня вздрогнул, переглянулся с родителями, отец, а за ним мама, вскочили и бросились на звук. И ничего особенного – чашка со стола упала и разбилась. Мама ещё тогда сказала, мол, это домовой резвится. Ваня предположил происки давешнего кота—разбойника. Решили, что для котов и домовых лучшее средство – блюдце с молоком. Все успокоились и посмеялись, а потом спать разошлись.

Ваня уснул мгновенно, как выключили. Открыл глаза – из—за занавески в окно еле—еле рассвет брезжит. Солнце ещё не встало. Ваня поднялся с кровати и, зевая, вышел в прихожую. Глядь, а там мама стоит, одетая, накрашенная, с причёской. Ваня остолбенел от неожиданности. А мама, увидев его, быстро застегнула ремешок на босоножке и повернулась к двери, уже готовая куда—то идти.

Ваня, хоть и туго соображал со сна, но успел подумать: “утро, воскресенье, автобусы ещё не ходят, прав у неё нет, на машине бы уехать не смогла, да и куда ей идти, магазины не работают, мы не дома!”. А мама обернулась, посмотрела на него и улыбнулась, но улыбнулась как—то не так, неестественно, отстранённо. Ваня, ничего не понимая, спросил:

– Мам, ты куда? – А она, все так же улыбаясь, ответила:

– Я сейчас приду.

– Куда ты в такую рань?

– Я сейчас приду, сейчас приду… – повторила она, как заводная, и улыбка эта ненормальная застыла на губах. Поцеловала в щеку, дверь открыла и ушла.

Ваня, ничего не понимая, направился за ней, в темных сенях ему показалось, что стукнула дверь в подвал, но входная так и осталась закрытой на засов. Ваня оцепенело уставился на засов, отодвинул и вышел на веранду, ещё минуту постоял, соображая, потом пожал плечами и вернулся в сени, приложил ухо к двери, прислушался, быстро открыл… там что—то шмыгнуло вниз по лестнице.

– Эй! Кто здесь? – позвал Ваня. Из темноты блеснули два кошачьих глаза, но почему—то не желтым или зеленым, а синим.

– Ах ты разбойник! – усмехнулся Ваня, – кис—кис, – позвал он незваного гостя, но тот исчез.

Постояв минуту в ожидании кота, Ваня понял – не дождётся и вернулся к себе.

Проснулся он часа через три, солнце вовсю сигналило сквозь тюлевую занавеску, Прислушался – в доме тишина! Поднялся с кровати, шлёпая босыми ногами, вышел в большую комнату – а там на диване родители спят! Главное, мама лохматая, лежит, посапывает, такое ощущение, что и не уходила она никуда. Ваня притормозил, удивлённо разглядывая спящих, что за странности такие… И словно бы невзначай, взгляд его скользнул по собственному отражению в старинном мутном трюмо, приткнувшемся в простенке. Там в зеркале был кто—то другой. Ваня вздрогнул и шагнул к трюмо, стараясь разглядеть того, другого. Как вдруг за спиной раздался негромкий хриплый смешок. Ваня подпрыгнул на месте и бросился к дивану.

– Вставайте!

Перепуганные его криком родители, вскочили, заполошно спрашивая «что случилось? Что случилось?»

– В доме кто—то есть! – заорал Ваня. Отец сразу ринулся на кухню и на веранду. Мама – в комнату к Люське.

Ваня побежал за отцом. Они обошли все комнаты, проверили окна, входную дверь, на всякий случай вышли во двор и тоже все осмотрели.

– Вань, тебе не показалось? – спросил отец.

– Нет, он за моей спиной стоял, я видел его отражение в зеркале.

– Кто – он?

– А я знаю? – насупился Ваня.

– Может, местные пугают, – предположил отец.

Они постояли ещё во дворе и вернулись в дом. Мама с Люськой на руках стояла на веранде и ждала их.

– Ну, что там? – спросила она.

– Да, вроде, никого, – пожал плечами отец.

– Показалось? – мама вздохнула и опустила Люську с рук.