Хотя, последнее спорно.

14. Глава 14

— Древнейшая история делится на несколько периодов и тесно переплетена с историей человека, обратите внимание на доску.

Господин Аррих делает паузу, оглядывает аудиторию, ожидая, когда мы спохватимся и начнем записывать периоды, на которые делится Древнейшая история. Спохватываюсь я одна, пишу, прикидывая, насколько эта информация отличается от той, что мне уже давали, в папашином поместье. Пока что разночтений не вижу. А они должны быть.

Дома мне преподавали человеческую историю, делали упор на ней. Здесь должно быть по-другому. По крайней мере, очень на это надеюсь.

Задние ряды сдержанно шумят, кто-то перебрасывается словечками, кто-то кокетничает. Кто-то откровенно спит.

Вообще, странное поведение, конечно, для первокурсников. Мне всегда казалось, что, наоборот, те, кто только начали учиться, с огромным удовольствием приобщаются к знаниям. Но ничего подобного. Может, все дело в том, что мои однокурсники уже третий день учатся? И немного подустали, в отличие от меня?

Я-то, наоборот, рада голову занять. Знаниями.

Но опять же, вопрос: почему нет драконовского деления. Оно же должно отличаться. Нет?

Господин Аррих, с удовлетворением посмотрев на меня и с неудовлетворением на остальных, продолжил:

— Итак, обращаю ваше внимание на границы первого периода. Видим, да? Условно принято считать начало первого периода Древнейшей истории от возникновения человека, как биологического вида…

Так, ну я это знаю же! Это все должны знать, мы же здесь не из леса вышли?

— Прошу прощения, господин Аррих, — я вежливо тяну руку, — я бы хотела уточнить, вы говорите только про периоды человеческой истории, но ведь драконья история появилась тогда же? Как ее периоды сочетаются с общеизвестными?

Господин Аррих смотрит на меня, прищурившись, а в аудитории наступает тишина. Гробовая. Мертвая.

Я неловко веду плечом, уже понимая, что, наверно, зря вылезла. Но тут ничего не поделаешь. Уже вылезла. Не получается у меня быть незаметной, хоть убейся.

— А откуда вы знаете про периодичность драконьей истории, милая леди? — спрашивает господин Аррих, — насколько я в курсе вашей ситуации, вы до недавнего времени не знали, что в вас есть кровь драконов? И считали себя человеком. Так же, как и ваши родные. А людям драконью историю не преподают. — Он медлит, сверля меня взглядом, потом добавляет, — нигде.

То есть, уже все преподаватели в курсе «моей ситуации»… Это прекрасно, я считаю. Мамочка, ты это видишь? Ты понимаешь, куда я вляпалась?

— У меня было домашнее обучение, — гордо вскидываю я нос, спиной чувствуя взгляды всех своих однокурсников. Ох, слишком много для меня!

— И вам историю преподавал дракон?

— Нет. Человек.

— Интересно. А как звали вашего преподавателя?

Ой…

— Я… Затрудняюсь ответить, — и плечиком так небрежно. Ну, в самом деле, не должна же аристократка помнить всех преподавателей? И продолжаю, — И вообще, информацию про корреляцию периодов человеческой истории и драконьей я узнала самостоятельно.

— Откуда?

— Из свободных источников.

— Хм-м-м…

Господин Аррих смотрит на меня изучающе, явно хочет что-то сказать, но затем возвращается к доске:

— Соразмерность и наложение периодов человеческой истории и драконьей истории мы будем изучать позднее, уже в следующем семестре. А пока вам необходимо выучить базу.

— А что делать тем, кто эту базу уже знает? — бормочу я, но, как выясняется, недостаточно тихо, потому что господин Аррих меня слышит.

И, похоже, мой бубнеж , вкупе с неудобными вопросами, переливает чашу терпения, потому что он отвечает резко и громко: