− Сенат − это как клуб для богатых, чико, − буркнул сыщик, складывая свои записи в коленкоровую папку. – Для очень богатых. А так да, не так и страшен. Как смертный грех перед райскими вратами. Спокойной ночи, хефе! И тебе, чико, − он взял папку подмышку и ушёл, прихватив заодно и корзину со змеиной головой.

− Я надеюсь, что остаток этой ночи, и правда, будет спокойным, − произнёс Виго, подходя к окну и глядя на светлеющее небо.

− А что мне там может понадобиться? – тихо спросил Эмерт. – В сенате?

− Да ничего. Руки, ноги, голова. Будешь слушать, записывать, что я скажу. Ничего сложного, ты справишься. А теперь иди спать. Ты молодец. Этой ночью от тебя было больше пользы, чем от всей прислуги в доме.

− Спасибо, сеньор, − пробормотал Эмерт, потупившись. – Спокойной ночи, сеньор. Вам точно ничего не нужно?

− Иди уже.

Он прилёг на диване прямо в кабинете, тут же провалившись от усталости в глубокий сон, и проснулся лишь когда Фернандо пришёл спрашивать во сколько подавать завтрак. Виго чувствовал себя разбитым: голова ныла, и затекла шея, и даже холодная вода не привела в чувство по-настоящему. А на завтраке кусок не лез в горло, и мысли о кофе вызывали только тошноту. Столько всего произошло, что голова лопалась от той головоломки, которая в ней крутилась. Кто же влез в дом? Почему мишенью стала именно Оливия? Что за тень он видел этой ночью?

Бумага, которую Виго забрал в спальне сестры, лежала запертая в кабинете, и после завтрака он решил её прочесть.

За столом в это утро все говорили только о ночном происшествии, и лишь Виго, Оливия и Морис всё больше молчали.

− Мне нужно съездить в город, − наконец произнесла Оливия, сжимая в руках кофейную чашку, и взглянула сначала на брата, потом на Мориса.

— Это исключено, Лив, уж точно не сегодня, − устало произнёс Виго.

− Эрр Морис может меня сопровождать, − ответила она упрямо.

− Мы с ним собирались сегодня по делам, и никак не можем их отложить. Зато я уверен, ты можешь отложить свою поездку, − ответил Виго твёрдо.

— Я могу взять с собой охрану, — Оливия и не думала сдаваться так просто.

– Ты же не хочешь снова стать мишенью? Сегодня змея, а завтра что? Нет, ты точно никуда не поедешь, — отрезал Виго.

− Я тут будто в тюрьме! – произнесла она презрительно.

− Послушай, дочка, − вмешался дон Диего, − Виго сегодня нужно быть на заседании в Сенате. Будет решаться вопрос о дате голосования по закону о резервации, он не может пропустить это заседание ради шляпок, кружев или театральной ерунды!

− Закон о резервации? Ну, разумеется! – фыркнула она. – Вот уж не думала, что вы, дон Диего, втянете и Виго в этот пакт об узаконенных убийствах!

− Ты слишком молода, дочка, чтобы разбираться в том, в чём есть польза для государства! – жёстко парировал дон Диего. – А после этого нападения тебе точно стоит остаться дома.

− Именно потому, что я молода, и мне, и таким, как я, жить в этом городе дальше, его судьбу не должны определять только старики, живущие диким прошлым! – воскликнула она и со звонким стуком поставила чашку в блюдце.

− Оливия! Как ты можешь дерзить дону Диего! – вмешалась донна Виолетта. – Неужели ты не понимаешь, что, может, нападение этой ночью — дело рук проклятых крыланов! Прости меня, Ангел Скорбящий! – и она коротко пробормотала молитву, сложив вместе ладони.

− Да, Виго, ты посмотри, что творится! Защищать кровососов за этим столом?! Бедный дон Алехандро! Видел бы он, во что превратился дом Агиларов! Ты бы вмешался что ли, − поддакнул Джулиан, подцепляя вилкой огромный кусок окорока и укладывая его на яичную тортилью.*