Консул не отводил взгляда от стоящего на мосту сталкера, который держался за голову и раскачивался, словно находясь в состоянии нервного срыва. Казалось, его вообще не волновал враждебный вертолет.

– Клинч, ты в порядке?

– Да, детали по прибытии, – сухо ответил Клинч. – Твою же мать… Рубин, у тебя «сайгак» с собой?

– Конечно, – быстро сказал Рубин, повернувшись к Консулу. – Под сиденьем найдешь. Заряженный.

Консул, словно только этого и ждал, отложил винтовку в сторону и вытащил другую.

– Осторожнее, – предупредил Рубин. – Это на слонопотама рассчитано.

– Не боись, – отчеканил Клинч. – Тот крендель внизу от него недалеко ушел.

Вертолет завис на прежнем месте. Борланд повернулся к нему, и зловещая улыбка проступила на его лице.

Консул тщательно прицелился и нажал на спуск.

От точности пущенного снаряда зависело многое. При недостаточной сноровке стрелка он мог убить. При еще более слабой – пролететь мимо. В любом случае данная разработка Коалиции не была рассчитана на выстрел с воздуха, тем более в человека. Но Консул был мастером. Дротик с транквилизатором летел навстречу цели, сверля воздух толстой иглой, неся в себе трубку с гелем, противовес и оперение.

Со стороны «Тайкуна» раздался свист, мягко украсивший однообразный шум винта. Борланд почувствовал сильный удар в шею, перед глазами мелькнуло небо, и свет померк.

– Спи, сахарный, – сказал Клинч, сажая машину на ровное пространство на холме. – Ну, тащи его сюда.

Консул отцепил страховочный ремень и подбежал к Борланду. Игла вонзилась тому в шею, изрядно забрызгав сталкера его же собственной кровью. Подняв Борланда на плечи, Консул понес его к вертолету.

– Смотри не напачкай мне тут, – предупредил Клинч, когда Консул закрыл дверь кабины. – Готов?

– Коли` ему антидот, не то отбросит копыта прямо здесь, – посоветовал Рубин. – Майор мне обещал, что в этой «вертушке» никто не умрет.

Ка-54, экспериментальный вертолет под кодовым названием «Тайкун», поднялся вверх и взял курс за северо-запад.

– Да, чуть не забыл, – опомнился Клинч. – Если будешь летать, никогда не паркуйся там, где это сделал я только что. Это опасно.

Консул снял шлем. Взяв со стены кабины аптечку, раскрыл ее, вытащил шприц. Тихий шепот отвлек его.

– Что? – спросил он, наклоняясь к сталкеру поближе.

Борланд еле заметно шевелил губами. Консул наклонился ниже и услышал, как сталкер раз за разом шепчет:

– Литера…

Он услышал пение задолго до того, как непроизвольно замедлил шаг. Майор Кунченко, облаченный в защитный костюм, подождал, пока коридор опустеет. Быстро взглянув по сторонам, он убедился, что за ним никто не наблюдает. Скрытность в месте, ставшем ему домом, наделяла его странным ощущением, будто он совершает что-то запретное.

Впрочем, в определенном смысле это было недалеко от истины.

Пластиковый четырехугольник прошел через щель, и загорелась зеленая лампочка.

«Не экономят на замках, навесной был бы надежнее», – совсем некстати подумал Клинч, вытаскивая ключ-карту и отступая на шаг в сторону.

– Приветствую, – сказал он, заглядывая в проем. – Все в порядке?

Сидящий на полу в синей пижаме Борланд смотрел на него, не говоря ни слова.

Клинч вошел в отсек.

– Это на каком языке было? – спросил он.

– На их языке, – ответил Борланд. – Боевая песня Сенатора.

– Понятно, – проговорил Клинч, осторожно присаживаясь на край кровати. – А поёшь ты хреновее некуда. Значит, сегодня мы уже мебель не бросаем?

Борланд обвел глазами комнату, по которой были раскиданы обломки пластикового стола.

– Ремонтировать долго, – тихо ответил он.