С новым коллективом в марте 1974 года Ободзинский вернулся на столичные концертные площадки – дал концерты в Театре эстрады. Они собрали полные залы и вновь вернули Ободзинского в орбиту массовой популярности. Большую услугу при этом оказал певцу мэтр советской эстрады, знаменитый композитор Никита Богословский, который 22 марта выступил в газете «Советская культура» со статьей под названием «Давайте замечать лучшее!». В ней он рассказал о своих впечатлениях от концерта Ободзинского в ГТЭ: дескать, отличное выступление и надо воздать певцу должное – снять с него ореол полугонимого.

Заметим, что Богословский (22 мая 1913 года, Близнецы-Бык) отлично гармонировал с Ободзинским по гороскопу – у них было «командное» совпадение по обоим знакам: Водолей и Весы были из одной стихии Воздуха, а Змея и Бык из одной астрологической команды (третьим у них Петух).

В конце мая того же 1974 года на экраны страны вышел американский вестерн «Золото Маккенны», в первоначальном варианте которого звучала песня Куинси Джонса в исполнении испанского певца Хосе Филисиано (10 сентября 1945 года, Дева-Петух). Однако эту песню решили переозвучить и доверили это дело однокоманднику испанца Ободзинскому (Змея и Петух из одной команды). Так в его репертуаре появился еще один шлягер – «Старый гриф-стервятник» (слова Л. Дербенева). Когда сегодня я вновь и вновь слушаю на магнитофоне эту песню, я вспоминаю, с каким трудом нам, московским мальчишкам, приходилось добывать слова этой песни. Ведь о пластинке с ее записью тогда можно было только мечтать. Переносного магнитофона у нас не было, поэтому мы вооружались карандашами, садились поближе к экрану (там светлее) и в процессе ее исполнения лихорадочно записывали слова на бумагу. А потом разучивали.

По словам людей, близко общавшихся с певцом, он был необычайно музыкален. Он все делал по слуху. По его же словам: «Кобзон, Лещенко – певцы с вокальной школой. С поставленным голосом. А я пою открытым голосом. Это совсем другое. Это только потом я научился чуть-чуть прикрывать звук.

Все западные певцы поют открытым голосом. Они поют душой, и я тоже пел душой. Они правдивые. Я не хочу ругать наших, но они… Я считаю, что у нас не было эстрады, а как бы второй сорт оперы…»

Закат в карьере Ободзинского начался в середине 70-х. Случилось это вскоре после того, как он обидел своего администратора Михаила Зупермана и тот подал заявление об уходе. И с этого момента близким приятелем Ободзинского стал конферансье, выступавший в его концертах, Борис Алов (Алойц). Его принято считать «злым демоном» Ободзинского, поскольку якобы это именно он заставил его «развязать», а потом приобщил и к «колесам». В итоге человек, которого его же музыканты прозвали Мао за его пристрастие к дисциплине, вскоре сам превратился в злостного ее нарушителя.

Все началось за несколько часов до наступления 1976 года, когда Ободзинский внезапно заявил своим родным и друзьям:

– Я сейчас выпью!

Жена бросилась его отговаривать, то же попытались сделать и друзья, но Валерий был неумолим. Видимо, в нем что-то сломалось. В ту ночь он напился, хотя до этого в течение 15 лет (!) был в «завязке». С этого дня начался кошмар.

Читаем в гороскопе: «Год Дракона (1976) – год слишком сильных эмоций для Змеи. Она любит погреться в тишине, а страсти этого года забирают у нее слишком много сил».

И еще о гороскопе. В нем говорится, что людей-Змей поджидают сложности и перемены в характере на последнем отрезке их жизни. Они становятся излишне сентиментальными, из-за чего присущая им уравновешенность и рационализм уходят в прошлое. Змея бросается в различные авантюры, не задумываясь о последствиях. Судя по всему, с Ободзинским произошло именно это – «испортился» он именно на последнем отрезке своей жизни. А всего у него было три таких отрезка, каждый из которых вмещал в себя примерно по 18 лет.